|
О выключателе он совершенно забыл. Рядом зашуршало, царапнуло по коленке, и Кобылин понял, что Фродо присел на корточки. Он напрягся, ожидая команды, и тут же понял, что не знает куда стрелять. В наступившей темноте не было видно даже рук. Алексей пощупал воздух левой рукой и нашарил дверной косяк. До коленки дотронулись, и Алексей чуть не заорал от испуга. Почудилось, что подполз мертвый Конопатов и пытается ухватить за ногу. – Кобылин, – прошипели снизу. – Что? – шепотом отозвался Алексей, чувствуя, что еще немного и сердце выскочит из груди. – Давай, мудак! Кобылин выставил руку в коридор и нажал на спусковой крючок. Он оказался жестким и холодным. И тугим. Пальцу стало больно, но Алексей все давил на железяку, чувствуя, как внутри пистолета что-то ворочается. А потом вдруг палец провалился и пистолет выстрелил. Отдачей чуть не свернуло кисть. Тогда Кобылин высунул в коридор руку по локоть, согнул его и выстрелил еще раз. Под ногами зашуршало, Фродо выкатился в коридор, и Алексей выстрелил третий раз. И сразу, эхом, в темноте тяжелой артиллерией гулко бухнул дробовик. Алексей замер, и наступила тишина. Потом в темноте что-то забулькало и зашуршало. И вдруг завыло. Алексей вскрикнул и спустил курок. Грохнул выстрел, и вой оборвался. После минутной тишины в коридоре, у самого пола, вспыхнул маленький огонек. Кобылин осторожно выглянул из дверного проема и опустил пистолет. Фродо лежал на полу, выставив вперед дробовик, и светил в темноту маленьким, но удивительно ярким фонариком. – Эй, – шепотом позвал Кобылин. Фродо сердито цыкнул на него и скользнул вперед, ловко и бесшумно, как змея. Алексей высунул голову в коридор и увидел, что бритоголовый стоит на коленях. У его ног, в круге света, распростерлось человеческое тело, а из-под него расползалась густая масляная лужа. – Фродо! – позвал Алексей. – Тихо, – отозвался тот, наклоняясь над трупом. Он пощупал рукой мертвую грудь и вдруг хихикнул. – Да ты в него попал, – сказал он. – Два раза. Коммандо хренов. На лбу Кобылина выступил холодный пот. Он прислонился плечом к дверному косяку и тихо икнул. – Поздравляю, – сказал Фродо. – С почином тебя, академик. Алексей снова икнул. – И не вздумай блевать, – предупредил здоровяк. – Нужно выбираться. Потом душу отведешь, снаружи. Где-то далеко снова глухо стукнул выстрел. Сэм тоже не сидел без дела. – Все, – вскинулся Фродо, – пошли. Давай, давай, не спи. За мной. Он встал и на цыпочках двинулся в темноту. Алексей выполз в коридор и на негнущихся ногах пошел следом. Его мутило, голова кружилась, а на языке проступила горечь. От пистолетной отдачи болела рука, а растянутые мышцы спины ныли. Хотелось прилечь и забыть обо всем, что он увидел в этом подвале. Но все же Кобылин упрямо шел следом за бритоголовым. Он не хотел остаться один на один с этой темнотой. Ни за что. * * * Лампочки в коридоре не горели, и сначала Кобылин двигался на ощупь, стараясь не отставать от нулевика. Но потом глаза привыкли, – где-то в недрах лабиринта свет все же горел, и темнота не была абсолютной. Фродо не торопился. Он шел осторожно, как по тонкому льду. Часто останавливался, прислушиваясь к тьме. В такие моменты Алексей замирал и старался не дышать. |
