– Подсудимый говорил вам, что покойный протянул ему стакан виски с содовой, что он выпил половину и поставил стакан на пол?

– Да, около его стула.

– Думаю, инспектор Моттрам, вы трезвенник?

– Да.

– Изо рта подсудимого пахло виски? – вкрадчиво осведомился обвинитель.

– Нет.

Ответ произвел эффект, подобный взрыву бомбы, так как его простота и естественность были очевидны для присяжных.

– Продолжайте, инспектор.

– Когда обвиняемый умолк, я спросил: «Вы сознаете, что рассказанное вами не может быть правдой?» – «Клянусь богом, инспектор, это подтасовка, – ответил он, – но я не понимаю, каким образом они все могут в этом участвовать, и зачем понадобилось сваливать это на меня».

– Что, по-вашему, он под этим подразумевал?

– Я понял, что он имеет в виду других людей в доме. Обвиняемый говорил свободно и даже дружелюбно, но он, казалось, подозревал каждого обитателя дома или друга семьи, который приближался к нему. «Если вы признаете, – сказал я, – что дверь и окна были заперты изнутри, как мог кто-либо сделать то, что вы говорите?»

– Что он на это ответил?

– Начал рассуждать о детективной литературе, о способах запирать двери и окна снаружи с помощью проволоки и тому подобного.

– Вы читаете детективную литературу, инспектор?

– Да, сэр.

– Вам знаком какой-либо из упомянутых им методов?

– Ну, сэр, я слышал об одном или двух, и в случае удачи их можно осуществить на практике. – Голос инспектора Моттрама звучал слегка виновато. – Но ни один из них неприменим к данному случаю.

По знаку обвинителя были предъявлены макеты ставней и двери – дубовой панели, прикрепленной к раме.

– Насколько я понимаю, тем вечером вы с помощью детектива-сержанта Рейва удалили ставни и дверь и доставили их в полицейский участок для эксперимента?

– Да.

– Пожалуйста, объясните, почему подобные методы не могли быть применены.

В объяснениях Моттрама не было ничего нового, но они выглядели солидными и нерушимыми, как сам Олд-Бейли.

– Что вы сделали, инспектор, расспросив обвиняемого о двери и окнах?

– Я спросил его, не возражает ли он против обыска. Когда обвиняемый поднялся – большую часть времени он сидел, – я заметил, что его правый брючный карман оттопыривается под пальто.

– Что ответил обвиняемый?

– Он сказал: «Это не понадобится. Я знаю, что вам нужно». Расстегнув пальто, он полез в карман брюк и передал это мне.

– Передал вам что?

– Полностью заряженный пистолет 38-го калибра, – ответил свидетель.

Глава 8

СТАРЫЙ МЕДВЕДЬ ЕЩЕ НЕ ОСЛЕП

Пистолет «уэбли-скотт» был предъявлен для обследования и идентификации. Кто-то позади нас начал тихо напевать мелодию «О, кто поплывет со мной через Дауне?» на слова «О, кто говорил, что он невиновен?». Атмосфера скептицизма стала ощутимой почти физически. Я случайно посмотрел на Реджиналда Ансуэлла – вещественное доказательство как будто впервые заинтересовало кузена подсудимого. На мгновение он поднял взгляд, но его угрюмое красивое лицо не выразило ничего, кроме презрения, а рука вновь начала теребить графин с водой на солиситорском столе.

– Этот пистолет находился в кармане обвиняемого? – продолжал сэр Уолтер Стром.