Она остановилась на поляне и взглянула на омерзительное место. Над огромным костром клубились облака зловонного дыма. Перед костром стояли виселицы, черные на фоне красного огня, а рядом с ними — орудия пыток, раскрывавшие богатую человеческую фантазию, когда одни получали возможность мучить других. Там она увидела позорный столб, а рядом был разожжен костер — можно выбирать между раскаленными щипцами и мечом, тут же огромные страшные крючья, чтобы подвешивать преступников. Все эти орудия пыток казались такими гротескными и дьявольски хитроумными, что Силье застонала при их виде. Однако же самым выдающимся орудием пыток было колесо, где несчастные были… «О, нет, — в ужасе простонала она, — нет, нет!» Между этими ужасными инструментами двигались фигуры. Она увидела палача в черном капюшоне, скрывавшем отрезанные уши. Его подручный, самый презираемый в Тронхейме человек, услужливо вертелся около него. Стражники вели молодого человека со светлыми кудрями и связанными сзади руками. Его собирались привязать к колесу.

— Нет, не делайте этого, — прошептала Силье. Огонь освещал его профиль.

Человек был так молод и красив, что сердце Силье сжалось от боли, словно это ей предстояло переживать смертные муки. Стражники держали наготове орудие пытки, которое должно было раздробить каждую кость осужденного. А заплечных дел мастер, или палач расхаживал вокруг, держа в руке топор с широким лезвием. Таким образом, осужденный должен был сначала помучиться, а потом умереть.

Нет, Силье не хотела этого. Она встречала в своей жизни пока немного молодых людей, но чувствовала, что этот отличается от других. Кем он мог быть? Вором? Тогда бы вокруг него не толпилось бы столько стражников и палачей. Вероятно, он был кем-то другим.

Теряясь в догадках, Силье невольно подалась вперед, и вдруг услышала низкий голос, раздавшийся за ее спиной.

— Что ты здесь делаешь, женщина?

Силье и девочка резко обернулись, а девочка даже вскрикнула. Силье тоже чуть было не вскрикнула, но сумела сдержать себя. Между стволами деревьев стояла высокая фигура, нечто среднее между зверем и человеком. Но она заметила, что он был просто одет в шубу из волчьего меха, а косматая шапка делала его голову похожей на звериную. Его плечи казались очень сильными, узкие глаза светились, как угли, на странном лице, прекрасном и ужасном в одно и то же время. Он быстро обнажил зубы, это напоминало волчий оскал. Силье видела его в те мгновения, когда на него падали отблески костра, в последующие секунды он скрывался в тени. Он стоял совершенно неподвижно. Она, дрожа, ответила на его вопрос:

— Я хотела бы только немного погреться у огня, господин.

— Это твои дети? — спросил он зычным голосом.

— Мои? — переспросила она, нервно улыбаясь окоченевшими от холода губами. — Мне только шестнадцать лет, господин. Я нашла этих детей сегодня вечером.

Он разглядывал ее долго и задумчиво, и она опустила глаза в ужасе от такого откровения. Девочка тоже была напугана. Она пряталась за юбкой Силье.

— Значит, ты их спасла? — спросил человек. — Не хочешь ли ты спасти этой ночью еще одну жизнь?

Его горящие глаза вызывали в Силье необъяснимый страх. Она ответила сбивчиво и смущенно:

— Еще одну жизнь? Я не знаю… не понимаю…

— На твоем лице следы голода и лишений. Тебе можно дать на два-три года больше. Ты можешь спасти жизнь моему брату. Хочешь это сделать?

Таких разных братьев она никогда раньше не встречала, пронеслось в ее голове. Красивый, светловолосый юноша там, на площади для казней, и этот, звероподобный, с темными космами, свисающими на лоб.