— Ну что, Троттер, закончила обход?

— Да, сэр.

— Все в порядке?

— По-моему, в порядке, сэр.

— А что с угощением? Мне очень нравится ростбиф, жареный ягненок и пироги с мясом, но моей теще такая еда может показаться грубоватой. Ты виделась с кухаркой?

— Да, сэр, мы вчера говорили обо всех блюдах.

— И на чем же остановились?

— Миссис Дрю предлагает начать с супа и отварного лосося под соусом. Основное блюдо — жареный цыпленок с морковью, турнепсом и другими овощами, а на сладкое она приготовит разные пудинги, пирог с ревенем и особый заварной крем с яйцами, то есть я хотела сказать из яиц, — смеясь, поправилась она, — и фрукты на выбор, а потом сыр.

— Что вы об этом думаете, Бургесс?

— Могу сказать только одно, сэр, у меня стал вырабатываться желудочный сок, — он поднялся и посмотрел на Тилли. — Уверен, миссис Форфут-Медоуз будет довольна.

Она молча улыбнулась ему одними глазами.

— Я сейчас оставлю вас, сэр, — повернулся он к Марку, — но утром вернусь и вместе с вами порадуюсь встрече с детьми.

— Спасибо, Бургесс. Уверен, что они тоже будут рады видеть вас, и думаю, не ошибусь, если скажу, что они хотели бы вернуться к вашим урокам.

— Я бы тоже, сэр, с большим желанием снова занимался с ними, но, как говорится: Cest la vie, telle quelle… telle quelle, — развел руками мистер Бургесс.

— Да, что верно, то верно, такова жизнь. Не помню, чтобы я был чем-то так взволнован, как сейчас, после ночи, когда родился Гарри, — признался Марк Тилли, когда мистер Бургесс ушел. — Жаль, что он приедет только послезавтра, но хотя бы день, да побудет с нами вместе. — Марк отвернулся к окну. — Три дня! Проклятье, всего три дня! — горечь и обида звучали в его голосе.

Тилли уловила перемену в настроении хозяина. Она, быстро подошла и, поправив сползший плед, постаралась его отвлечь.

— Сэр, они вас так заговорят, что вы еще порадуетесь, когда они уедут, — бодрым тоном проговорила она.

— Я обрадуюсь не меньше, когда ты, Троттер, уйдешь отсюда, — резко поворачиваясь, выпалил Марк, подчеркивая нелепость ее замечания.

Она ничего не ответила, а только стояла и смотрела на него, как делала всегда, когда чувствовала, что лучше промолчать.

— Задержись Бургесс на несколько минут, он бы назвал твои слова глупыми, банальными. Ты понимаешь это?

— Сэр, мне понятно только одно: я видела, как вы нервничаете, и старалась вас как-то отвлечь.

Он смотрел на нее, и выражение его лица постепенно менялось. В ее голосе звучала уверенность, которой не было еще несколько месяцев назад. Он не имел ничего против, ему даже это нравилось, потому что за ее покорными «да, сэр», «нет, сэр» начинала уже угадываться женщина.

— Троттер, если бы у вас было четверо детей и их у тебя забрали, что бы ты сделала? — понизив голос, спросил он.

Она задумалась.

— У меня не было детей, и поэтому мне трудно определить глубину своих чувств. Я могу только судить по отношению миссис Дрю к своим детям. Но я не такая сильная, как она, поэтому мне кажется, что я сошла бы с ума. Но, сэр, на этот вопрос мне трудно ответить, потому что, если бы у меня было четверо детей, почему их должны были бы у меня забрать? — она почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо, а глаза непроизвольно расширились.