Но как-то утром установившаяся тишь да гладь была нарушена. Так перед штормом ветер постепенно превращает легкую рябь в водяные валы. И волнение оказалось таким сильным, что Тилли в какой-то момент показалось, что она вот-вот утонет.

Тилли как раз входила в кухню, когда к ней подскочила взволнованная Пег.

— Тилли, там у черного хода этот парень, Стив, он хочет тебя видеть.

— Спасибо, Пег, — пряча нетерпение, поблагодарила Тилли. — Я сейчас к нему выйду. — Когда она проходила мимо хлопотавшей у плиты Бидди, та развернулась и, приподняв брови, молча покачала головой.

За последние два года Стив заметно вырос и возмужал и выглядел старше своих восемнадцати лет, возможно, он казался взрослее из-за серьезного, точнее сказать, сурового выражения лица.

— Привет, Тилли, — как обычно поздоровался он.

— Привет, Стив, — ответила она. — Как твои дела?

— Можно нам поговорить где-нибудь в другом месте? — вопросом на вопрос ответил он.

— Я сейчас занята, но пять минут у меня найдется, — оглядываясь на окна кухни, сказала она.

Тилли удивилась, когда он на мгновение зажмурился и тряхнул головой. Бок о бок они прошли под аркой и оказались у высокой каменной стены, вдоль которой тянулась живая изгородь, одно время превратившаяся в непроходимые дебри. Теперь же она была аккуратно подстрижена, и между ней и стеной имелась дорожка.

Она снова удивилась, когда Стив резко остановился и сказал:

— Я пришел поговорить.

Тилли не стала спрашивать, о чем пойдет разговор, просто вопросительно смотрела на него.

— Мне показалось, что я должен поговорить с тобой, — продолжал Стив, — прежде чем он переживет свое показное горе и прискачет к тебе.

— О ком ты говоришь?

— Ты хорошо знаешь, о ком.

— Нет, Стив, не знаю, — покачала она головой.

— Во-первых, мне все равно, что болтают о тебе и о… нем. — Стив кивнул в сторону стены, за которой находился дом.

— На что ты намекаешь? — она чувствовала, как из глубины души волной начинает подниматься возмущение.

— Ты сама знаешь, — опустил голову Стив.

— Нет, ничего такого я не знаю, Стив Макграт.

— А тебе следовало бы знать, если ты такая сообразительная. Спроси себя, какую бы девушку, такую же простую, как ты, взяли бы в богатый дом и позволили ей распоряжаться там, как хозяйке. Просто так такого не добьешься.

— А вот я добилась! — с вызовом воскликнула Тилли и прикрыла опасливо рот рукой, сообразив, что говорит слишком громко.

— Значит, ничего такого между вами не было? — уже другим тоном спросил он.

— Думаю, что мне даже не стоит отвечать на такой вопрос.

— Извини, — он отвел взгляд в сторону и поддел башмаком камешек. — В деревне только о тебе и говорят. Просто смешно, как будто больше и поговорить не о чем.

— А я не нахожу в этом ничего смешного.

— Ты же поняла, что я хотел сказать. Но теперь о другом. — Он снова решительно выпрямился. — Тилли, я давно ходил вокруг да около, но сейчас скажу прямо: Я… хочу жениться на тебе, и хочу спросить, могу ли я за тобой ухаживать? Скоро я начну работать в забое и буду достаточно зарабатывать, чтобы нам хватало на жизнь.