К вопросу об «оппозиции», «фракции» Михаил Андреевич возвращался и в дальнейшем, на XXI и XXII съездах партии. Сравнение его выступлений, кажется, многое может прояснить. Для первого характерны сдержанный тон, краткость и лаконичность оценок: «Разгромив и отбросив прочь антипартийную группу Маленкова, Кагановича, Булганина и Шепилова, выступившую против ленинской политики Центрального Комитета, против коренных интересов советского народа, партия еще более сплотила свои ряды и представляет собой могучую крепость…» На XXII съезде, когда позиции лидера партии Н. С. Хрущева были сильны, как никогда, от прежней осторожности и привычной взвешенности в речи Суслова не осталось и следа. В ней доминировали яростный обличительный пафос и негодование оратора. Процитируем красноречивый отрывок: «В первые годы после XX съезда партия встретилась с ожесточенным сопротивлением со стороны антипартийной группы Молотова, Кагановича, Маленкова, Ворошилова, Булганина и других, пытавшихся сбить партию с ленинского пути, вернуть ее к временам культа личности. Эта презренная группа оторвавшихся от народа фракционеров, как известно, упорно противодействовала проведению в жизнь таких важных и горячо одобряемых всем советским народом мероприятий, как освоение целинных земель, перестройка руководства промышленностью и строительством, развертывание внутрипартийной демократии, восстановление революционной законности и др. Многие лица из этой группы непосредственно виновны в массовых репрессиях в период культа личности против честных коммунистов. Во внешней политике антипартийная группа, особенно Молотов, всячески противодействовала проводимому Центральным комитетом курсу на осуществление принципов мирного сосуществования государств с различным общественным строем, на обеспечение прочного мира. Фракционная деятельность могла нанести серьезный ущерб партии и стране. Партия идейно разгромила и отбросила прочь жалкую группку оппозиционеров. Жизнь полностью опрокинула их взгляды, показала их полное банкротство».

Стиль этого выступления (если набор штампов и изношенных выражений можно именовать стилем) чем-то напоминает разоблачительные речи Суслова сталинской поры. Опять все то же стремление быть объективным, а все грехи и просчеты «списывать» на других. Очевидно, что от прежней взвешенно-выжидательной позиции не осталось и следа. Суслов полностью, демонстративно поддерживает Хрущева, пытаясь даже опередить его по части резкости и беспощадности оценок.

Особенно важным, если не переломным в развитии карьеры Суслова при Хрущеве стал XX съезд. Июльский (1955 г.) пленум постановил созвать очередной партсъезд 14 февраля 1956 года. Как обычно, для его подготовки были сформированы различные комиссии. В то время в ЦК существовала специальная комиссия, занимавшаяся реабилитацией репрессированных в прежние годы. Н. С. Хрущев предложил создать еще одну комиссию, которой поручить расследование деятельности И. В. Сталина. Естественно, что бывшие верные соратники Молотов, Ворошилов, Каганович бурно воспротивились этой идее. Лишь благодаря активной поддержке «молодых» членов Президиума, в том числе Суслова и Кириченко, комиссия была сформирована, руководство ею поручено заслуженному идеологу и аппаратчику П. Н. Поспелову. Как и следовало ожидать, уже первые результаты работы были ошеломляющими. Однако идея выступить с «разоблачением» Сталина на съезде, «родившаяся» у Никиты Сергеевича, поддержки не получила.