Эльга закрыла лицо руками: это детское средство спрятаться было единственное доступное ей сейчас. Показалось, что Кощей пошевелился и идет к ней. Она быстро опустила руки, вскрикнула, вскочила, будто птица, бьющаяся в силке…

И увидела перед собой пустоту. Властелин Закрадья исчез.

Кругом был лес, и лишь еще два строения, покинутых и замерзших, едва виднелись из сугробов. Никакой тропы сюда не вело, снегопад засыпал все следы, и сейчас, ночью, никто другой и не смог бы отыскать сюда дорогу, даже знай он о существовании заброшенной веси Кувшиновичей. Даже человек-волк обнаружил сидевших под навесом у двери, лишь подойдя к ним вплотную. В темноте было не видно, люди это, звери или лешие – так, затаилось что-то…

– С чем прибыл? – насмешливо осведомился другой «волк», с закрытым лицом.

Он сидел, привалившись спиной к самой двери, но теперь поднялся на ноги.

– Ты знаешь с чем. Баба у тебя?

– У меня.

– Как она? Цела?

– Что ей будет? Сидит. – «Волк» с закрытым лицом кивнул на дверь в избу.

– Ты умом тронулся! Он обещает всех людей перебить, никого в живых не оставить, если ее не вернут!

– Я и верну. Когда он мне мою отдаст, а ему эту отдам.

– Ты рехнулся со своей бабой! – Лютояр метнулся к Равдану и схватил за грудки. – Ты понимаешь, о чем речь идет? Сверкер убит, его люди перебиты! В Свинческе Ингорь хозяин! Если он сейчас на нас озлобится…

– То передумает тебя князем сажать, да? – Равдан решительно оторвал от себя руки Лютояра и отпихнул его, так что тот отлетел на шаг и едва удержался на ногах.

– Бабу верни! Пусти меня!

– Мою привезешь – эту забирай. – Равдан при его росте не мог выпрямиться под навесом, но тем не менее загораживал собой дверь, готовый к нешуточной драке.

Семеро вилькаев, с которыми он и осуществил это похищение, встали вокруг него. Лютояр был вожаком всей стаи, но преданности собственного десятка у Равдана сам Кощей не смог бы отнять. Тем более что все здесь, кроме Хорька, были его кровными братьями Озеричами: Творила, Нечуй, Русила, Чуриня, Овсенец, Селята. Восьмой, Божаня, на всякий случай сторожил под оконцем.

Теперь Равдан скинул личину, чтобы лучше видеть побратима и не пропустить выпад.

– А ты кроме княжеского стола и думать больше ни о чем не можешь? – продолжал он. – Ради него готов мою жену Ингорю отдать? Не взойдет!

– Вот ты как заговорил! – возмущенно воскликнул Лютояр. – А клялся мне помочь за род отмстить и наследство дедов моих взять!

– А я мало тебе помог? Да и сейчас от слова не отрекаюсь. Но ты, как уезжал на Сож, обещал, что Ингорь и Свинческ тебе отдаст, и мою жену не тронет. С тем я тебя и отпустил…

– Ты отпустил? – с негодованием перебил его Лютояр. – С каких это пор я тебя спрашивать должен? Я – князь смолянский! Я – вожак вилькаев. А ты кто?

– Если бы ты без моего позволения поехал с Ингорем снюхиваться, то мог бы не возвращаться! – насмешливо отозвался Равдан. – Был у нас один варяжский князь, да и ты, я смотрю, таким же думаешь стать, Ингорю в рот смотришь! Ну да ладно, не пропало еще твое дело. Поезжай к нему назад. Скажи, чтобы отдал тебе мою жену. А как привезешь ее сюда – получишь эту и назад к Ингорю отвезешь. Будешь для него брат родной и избавитель.

Тяжело дыша от возбуждения и гнева, Лютояр все же помедлил, обдумывая эти слова.