Через полчаса запрашивает Фейнман у Янга пяток дополнительных передатчиков для связи с лунной колонией. Мол, одного ему недостаточно.

Дымок уже сообразил программку, чтобы кучу спама генерировать и все эти пять передатчиков до предела загрузить. Все должно так выглядеть, словно куча компьютеров в лунной колонии что‑то обсчитывают и сбрасывают на землю промежуточные результаты, а Дымок на своем компе их сортирует и корректирует дальнейшие расчеты…

Надо бы спешить – император с нейтральными территориями почти разобрался. Вслед за капитуляцией второго города остальные города в нейтральных территориях недолго раздумывали. Капитуляции как горох посыпались. Только наш Ангарск не сдался. Но он, формально, уже в Конфедерации, и пока император не стал его атаковать – зачем раньше времени с Конфедерацией войну развязывать? Конфедерация и так уже на ладан дышит. Через сутки сама рассыплется.

Надо спешить – но нельзя. Если все слишком уж топорно делать, император даже докладам своих шпионов не поверит. Поймет, что мы его обхитрить пытаемся, и на нашу провокацию не поддастся.

Нужно все чисто делать. Если шпионы императора начнут проверять, они должны быть уверены, что Дымок в самом деле что‑то напряженно считал, загрузив работой все компьютеры лунной колонии.

И четыре часа мы честно ждали. Передатчики всякую фигню гоняют туда‑сюда, передачу расчетов изображая, а Феймнан с Дымком легенду сочиняют, как бы поубедительнее Янгу свое вранье подать. В самом деле надо постараться. Пока все знают, что Дядюшка, со всеми своими вычислительными возможностями, – и тот над этой задачкой будет месяц корпеть! А в лунной колонии куда меньше ресурсов…

– Господа! – Стокер этот цирк прерывает наконец. – Вы за новостями не следите?

– А что случилось? – Дымок с Фейнманом от компа отрываются.

– Два города выходят из состава Конфедерации, – говорю.

Переглядываются Дымок с Феймнаном – и кивают друг другу. Больше тянуть нельзя.

Фейнман срочно к Янгу.

И начинает ему плести все то, что они с Дымком насочиняли. Мол, Дымок все последние дни только и делал, что пытался решить главный шахматный вопрос. Но не через дикий объем комбинаторных вычислений, как это делает Дядюшка, – а по‑другому, как‑то особенно гениально применив какой‑то малоизвестный раздел в теории потенциалов дискретных пространств… Ну, в мелочах тут особой правдоподобности не нужно. Ни Янг, ни император в этом все равно не разбираются. Главное, чтобы сама идея без особых натяжек была.

Ну и внешнее правдоподобие как‑то сохранить, конечно… Поэтому пришлось Фейнману к Янгу одному идти. Зря мы со Стокером заставили Дымка выспаться – не похож он теперь на человека, трое суток не спавшего. А если Янг нам не поверит, то деза далеко не уйдет. Даже если до шпионов императора и доберется, не того калибра она будет, чтобы император на нее обратил внимание и купился…

Хотя, с другой‑то стороны, если бы не заставили – фиг бы Дымок выдумал все это в том состоянии!

Зато теперь по гостиной носится возбужденно.

– Все получится, Серж! – бубнит, непонятно, кого больше убеждая. – Мы играем против Дядюшки той же картой, которую он использовал против нас. Он играл на том, что от меня готовы были ждать почти чуда. Но после того, как он сделал вид, что я переключил его на шахматную задачу, он только укрепил мою репутацию в глазах императора и Янга! Они должны нам поверить!

– А сам Дядюшка? – говорю. – Он‑то знает, что ни на какую шахматную задачу не переключался…

– Да, – Дымок кивает. – Но Дядюшка не может быть абсолютно твердо уверен в том, что мы раскрыли его ловушку! А может быть, я очень самоуверенный? – ухмыляется.