— Совсем как дома, — счастливо сказала Тина.

— Зачем же она тогда приехала в Прованс? — прошептал Ги по-французски, однако согласился сопровождать их, сказав, что сначала оставит Денизе записку на ветровом стекле машины, сообщая, куда они направились. Легковой автомобиль Боссэ с кузовом «универсал» поразил англичанок.

— Ей-богу, ваши родственники, должно быть, очень богаты, если владеют такой машиной, — прошептала Трейси на ухо Джулии.

— Старинная прованская семья, — ответила та, — но я в действительности к ней не принадлежу. Я сама зарабатываю на жизнь и здесь просто в отпуске.

Они отправились в центр развлечений под названием «Голубой кот». По дороге к ним присоединились несколько британских парней из туристической группы Трейси. Автоматический проигрыватель крутил английские популярные песни, молодые люди отплясывали те же танцы, что у себя дома, все болтали исключительно на английском, подкреплялись привычной едой, включая картофельные чипсы и мороженое, пили не французские вина, которыми славился Прованс, а кока-колу и кофе из баночного экстракта.

Вскоре в дансинге появилась Дениза и тут же присоединилась ко всеобщему веселью. Все это, как сказала она Джулии, за исключением мерзкой кока-колы, напомнило ей о любимом Латинском квартале. Она пребывала в радостном возбуждении и совершенно забыла о ссоре из-за кокарды Армана. Когда уже совсем стемнело, они попрощались со своими новыми друзьями.

— Это ведь твоя настоящая стихия, n'est-ce pas? — спросила Дениза Джулию. — Ты не чувствуешь себя в Мас как дома?

— Да, ты права, — согласилась Джулия.

— Значит, ты не сможешь долго выдержать жизнь в усадьбе.

— Все-таки там не так уж плохо, — засмеялась Джулия. — И потом, смена обстановки…

— Но ты страстно желаешь вернуться в Лондон? — гнула свое Дениза.

— Да, я буду рада вернуться.

Но была ли это правда? Они проезжали на машине по Камаргу, тихому и безмятежному в свете звезд, и единственным звуком, который долетал до них, был плеск воды в камышах. Присматриваясь к очертаниям плюмажей редких тамарисков на фоне бледнеющего неба и прислушиваясь к шелесту крыльев какой-то потревоженной ими птицы, взмывшей в испуге в ночь, Джулия вдруг поняла, что обманывает себя. Вопреки ее желанию любовь к этой загадочной земле уже дала ростки в ее сердце. Мысли девушки перенеслись к мрачному мужчине с миндалевидными глазами, чья жизнь была посвящена сохранению этой земли, к тому мужчине, который утром вез на своей лошади одну девушку, днем привел в замешательство своим вниманием другую, а ночь, возможно, проведет с третьей. Дениза дико ревновала, когда Арман бросил кокарду ей, Джулии, но у француженки не было для этого никакой причины. Его внимание было привлечено лишь на мгновение северной, необычной для француженок-южанок внешностью, но теперь он так же далек от нее, как Монблан. И все-таки он бросил кокарду именно ей. Почему? Бравада? Хвастовство? Желание смутить? Или простая учтивость по отношению к гостье Мас? Джулия никак не могла этого понять. Когда в поле зрения показалась усадьба, она вздохнула и отогнала от себя его образ. Дом стоял темный и безмолвный, только в окне Жиля Боссэ горела лампа. Он спал плохо и часто бодрствовал ночами напролет.

Дениза с Джулией подождали, пока Ги поставит машину в гараж. Они стояли, глядя на необъятный свод, искрящийся звездами, который нависал над бескрайней равниной. Джулия попыталась отыскать известные ей созвездия, но Дениза, задрожав, недовольно прошептала:

— Звезды… они так далеко, что заставляют думать о своей ничтожности.