По пути мы, может быть, поговорим о ваших страхах. Я не хочу, чтобы они превратились в комплекс.

— Вы слегка преувеличиваете. Брод!

— Вы не почувствуете, что живете, пока не проведете ночь в пустыне под звездами.

— Боже мой, нет! — Фи оперлась подбородком на руки. — Чудесная забава, нечего сказать! Вам обязательно потребуется проводник.

Брод насмешливо улыбнулся.

— Ты шутишь, Фи!

Это был фантастический, сказочный ландшафт.

Бескрайний переливающийся океан цветов катил свои волны по равнине, скрывая от глаз красную глину пустыни. Таких цветов Ребекке не приходилось видеть — белые, золотые, лиловые, розовые.

Обширный край, расположенный между орошаемыми землями и самым сердцем пустыни с его мозаикой каменистых равнин и пирамидами песчаных дюн.

— Любуйся, пока есть такая возможность, — Брод обнял ее за плечи. — Это будет продолжаться несколько недель, а потом земля опять высохнет.

Ребекка почувствовала, как ее сердце переполняет восторг.

— Какое фантастическое зрелище! Просто великолепно! Я будто перенеслась в рай.

— Оно особенно потрясает, потому что бывает только после сильных дождей, раз в год. Все остальное время здесь голубое небо, палящее солнце и горячие, иссушающие ветры.

— Страна чудес! — выдохнула Ребекка. — Я бы хотела сорвать несколько цветков на память.

— Почему бы и нет? Набери бессмертников. Они сохраняются много недель и без воды.

— Удивительно! — Ребекка повернулась к нему, преобразившись из ледяной девы в жизнерадостную молодую женщину, какой была когда-то. — Разве можно называть пустыней место, где происходят подобные чудеса?

— Это ты просто чудо, — сказал Брод, неожиданно наклоняясь, чтобы поцеловать ее в губы. — Ты как спящие семена луговых цветов, готовые пробудиться к жизни.

— Это ты ослепил меня своим блеском, — ответила Ребекка, не в силах скрыть свои чувства.

— По-моему, мы оба ослепили друг друга. — Притянув ее к себе, он сжал молодую женщину в объятиях и покрыл поцелуями ее лицо, наслаждаясь вкусом и ароматом ее кожи, мягкими, шелковистыми губами. Его пыл ясно говорил о глубоком, сильном желании. Когда он отпустил ее, оба молчали, боясь неуместным словом разрушить волшебство.

Это был восторг, невероятный восторг, головокружительная страсть.

— Брод, — через какое-то время произнесла она. Бродерик. — Ей нравилось звучание его имени.

— Это я. — Его глаза обожгли ее, словно голубое пламя. — А как твое второе имя? Ты мне так и не сказала.

— Оно очень чопорное.

— Ну так как же? Эйми? Эмили? Ни за что не поверю, что Дороти.

— Вообще-то мое второе имя Эллен, в честь тетки.

— Жалко, что не Ева. — Его глаза выражали ленивую чувственность. Он взял ее за руку и повел вниз, где волновался, как море, цветочный ковер. — Обойдем вон тех эму, слева от нас, — сказал Брод. — Для них сейчас самое благодатное время, когда вокруг столько зелени, но они легко переносят и засуху.

Ребекка проследила за его взглядом, ощущая, как ее маленькая рука тонет в его ладони.