— Уж очень много вы пьете, да еще с утра, — обратился к нему бармен за стойкой.

— Да.

— Хотя если бы мне пришлось расставаться с такой красоткой, как эта, то, глядишь, и я напился бы до чертиков.

— Скорее всего.

— Она вернется — готов поспорить, — уверил его бармен.

— Нет, не вернется.

— Да она так на вас глядела, что я могу…

— Нет, не можете, — бесцеремонно прервал его Мэтт.

Ему не хотелось разговаривать. Не хотелось ни на кого смотреть. Тяжело встав на ноги, он схватил почти полную бутылку и свою новехонькую винтовку и направился к двери.

— Я не собирался вас обидеть, мистер! — крикнул ему вдогонку бармен.

Возвращаться в гостиницу тоже не хотелось. Сам не зная как, он оказался у реки; то и дело прикладываясь к бутылке, побрел по берегу, пытаясь понять, как могло получиться, что он попал в такой переплет. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним возникала Верена: она лежала на перине, ее волосы рассыпались по подушке… А утром она села в дилижанс и, обернувшись, бросила на Мэтта полный любви прощальный взгляд. А он стоял и смотрел, стоял и смотрел, как этот чертов экипаж увозит ее от него, хотя всем своим существом он хотел быть с ней рядом.

Но это было бы все-таки большой ошибкой. Даже большей, чем то, что случилось между ними ночью. Может быть, она сейчас и нуждалась в нем, но он явно не тот человек, кто ей нужен, и рано или поздно она бы это поняла. Теперь, уехав от него, она сможет продать свою ферму и отправиться к себе в Пенсильванию. Она найдет приличного человека, выйдет за него замуж и будет растить детей. Вот кто нужен такой женщине, как Верена Хауард, а вовсе не он — человек, которого разыскивают за убийство, человек, которого могут повесить.

Поэтому он и настоял на ее отъезде, оставшись с одними воспоминаниями о ней.

Сидя на берегу реки, он вдруг заметил, как к нему верхом на лошади приближается какой-то человек. Присмотревшись внимательнее, он узнал в нем того блондина, который им встретился на ранчо Гуда, а затем вчера вечером в ресторане. И он почувствовал некоторое облегчение — по крайней мере, тому нужна не Верена. Но он тут же заподозрил, что этот тип скорее всего играет с ним в кошки-мышки, и облегчения как не бывало. Придав лицу более или менее добродушное выражение, он приветствовал незнакомца кивком головы.

— Здорово, — ответил тот, слезая с лошади. Затем, подойдя к Мэтту, он присел рядом с ним на корточки. В этом человеке, когда он был рядом, больше всего поражали глаза: льдисто-голубые, абсолютно холодные. — Рановато вы начинаете пить.

— Когда кому пить — это личное дело каждого, — буркнул Мэтт.

— Где эта особа по фамилии Хауард? — спросил без обиняков незнакомец.

Вопрос застал Мэтта врасплох, и он было собрался отрицать, что знает ее, но передумал и негромко ответил:

— И это, дружище, не ваше дело.

— Меня зовут Райдер — Бен Райдер. Я техасский рейнджер.

Понимая, что его берут на пушку, Мэтт тем не менее не подал виду.

— Райдер, — повторил он, давая понять, что это имя ему ничего не говорит.

— Слушайте, я не собираюсь ходить вокруг да около.

— Пока что вы еще ни о чем не спросили, — пробормотал Мэтт.

— Я также не люблю, когда мне грубят, — предупредил его рейнджер. — Отвечайте точно и ясно — где она?

— Уехала сегодня утром.