— Не стой тут как дурак, Бенни, — настаивал юноша. Он потащил меня за собой. — Скоро начнется буря!

В деревьях поднимался ветер, и мне показалось, что я слышу, как стучит по листьям град, но звук чем-то меня смутил. Градины не шипят так громко, к тому же потянуло дымом. Я подняла голову.

Дождь из метеоров усилился, горящие камни бомбардировали лес. От засыпанных снегом ветвей поднимался дым. Темные листья вспыхивали оранжевым пламенем.

Я перестала сопротивляться и побежала рядом с молодым человеком.

— Ты не должен быть здесь, — сказал он. — Я думал, что отвез тебя домой. Не следовало приводить тебя сюда. Прости. — Он начал задыхаться, но бежал все быстрее.

— Ничего страшного, — из вежливости ответила я, ничего не понимая.

— Твой отец сделал страшную вещь, но мы никому не скажем. Сделаем, как посоветовала моя мать. Ты же никому не говорил?

— Нет, — ответила я.

— Молодец, — облегченно выдохнул он.

Мы выбежали на свежевспаханное поле. Шипение метеоров слышалось все ближе и ближе.

Парень споткнулся и согнулся от боли.

— О боже! Они идут за нами.

— Кто идет? — Я оглянулась на бегу.

Фронт метеоритной бури выступил из-за кромки леса. Остывающие лунные камни чернели, корка лопалась, и в воздухе из них вылуплялись темные крылатые создания.

В лунном свете я разглядела, что это крупные вороны с холодными бусинками глаз и жестокими кривыми клювами. Их все больше вылетало из леса, и вскоре нас преследовала плотная стая; птицы летели в полной тишине, если не считать шороха крыльев.

Молодой человек оглянулся на преследователей и громко всхлипнул. Но стоило ему отвлечься, как он попал ногой в скрытую под снегом яму и упал.

Я заспешила к нему на помощь; бежать по толстому слою снега было нелегко.

— Ты в порядке?

— Нет, не трогай меня! Беги! — Его лицо исказило настолько сильное горе, что я отпрянула.

Между нами и воронами оставалось около пятидесяти ярдов, и птицы быстро сокращали расстояние.

— Давай я помогу тебе встать…

— Нет! Бенни, беги, беги отсюда! Мне уже слишком поздно. — Он перекатился на колени и швырнул в меня куском льда, от которого я легко увернулась.

Я подняла перед собой щит, прикрыла глаза и начала читать заклинание, которое создаст вокруг нас защитную сферу. Но слова не шли. В этом месте древние языки не звучали, и моя магия блокировалась.

Парень смотрел на снег. По щекам его текли слезы.

— О боже! Мне надо было догадаться, что он делает! Мы должны были его остановить, должны были помочь Сиобхан и твоим братьям! А я поджег дом, чтобы никто не узнал, но я не могу забыть.

Он залез в карман куртки и вытащил старый револьвер. Не успела я запротестовать, как он приставил пистолет к груди и выстрелил. Его тело вздрогнуло, и он упал на бок.

— Беги, Бенни, — выдохнул он, зажимая рану на груди и с трудом втягивая воздух. — Убить себя — большой грех.

Я начала отступать, подняв перед собой щит и зажав в кулаке меч, но не могла отвести от него глаз.

Подлетевшие вороны кружились и ныряли над ним, как над лежащей у дороги падалью. Он слабо пытался прикрыть лицо. Птицы атаковали в жутковатой тишине. Когти и клювы рассекали кожаную куртку и джинсы стальными лезвиями. Вскоре тело парня закрыла хлопающая крыльями туча птиц. Я видела только, как скребет по снегу его правая рука.

Одна из ворон опустилась на землю рядом с его ладонью и жадно рассматривала пальцы. Она прихватила клювом кожу между большим и указательным пальцами и потянула.