— Ох, Элисон! — всхлипнула Мэг. — Это было так ужасно! Ну да, я была на маскараде вместе с Салли. Мне казалось, что это просто шалость, я и не думала, что и в самом деле поступаю дурно. Я только хотела потанцевать с мистером Ренфри, — всхлипывая, призналась она.

— И как, тебе это удалось?

— Не-ет! — сквозь рыдания ответила девушка. — Он был там, и как только я его заметила, тут же подошла.

— Ох, Мэг, ну как ты могла? Что он, должно быть, подумал? И что он теперь всем расскажет?

— Да нет, Элисон. С этим как раз все нормально. Он не узнал меня. Мы… мы просто поболтали несколько секунд. — Глаза Мэг вновь наполнились слезами, и они в три ручья потекли по ее щекам. — Я увидела его, едва вошла в бальную залу. Он как раз тоже входил туда с двумя стаканами пунша, и мы чуть не столкнулись. Я поздоровалась с ним, и он тоже, а потом он сказал что-то вроде того, как тут сегодня людно и… Ну, я только было собралась сказать ему, кто я, как… О, Элисон! — разрыдалась Мэг. — К нему подошла какая-то девушка! Он извинился передо мной, повернулся к ней и дал ей стакан пунша, а потом поцеловал в щеку!

— Не может быть! — воскликнула Элисон. — Не могу поверить, чтобы учитель рисования из школы мисс Крамшоу так вел себя на людях.

— Но именно так он себя и вел! А потом повернулся ко мне, засмеялся как-то по-дурацки и сказал, что очень извиняется, но он только что обручился с этой девушкой!

— Мэг! Ох, мне так жаль, дорогая! Как это ужасно для тебя! И что ты сделала потом?

— Салли стояла совсем рядом со мной, и, знаешь, она такая замечательная подруга. Она ничего не сказала, а просто отвела меня к ближайшей скамье, иначе я, как пить дать, упала бы в обморок прямо на пол. Там было так много народу, все, разумеется, в масках, и некоторые, особенно женщины, вели себя… э-э… не совсем пристойно. И когда я достаточно пришла в себя, то сказала Салли, что хочу домой, а уж она хотела еще больше. Вообще-то она с самого начала была против затеи идти на этот бал-маскарад, и к тому же к нам начали проявлять навязчивое внимание несколько… едва ли можно назвать их джентльменами. Они остановились рядом с нами, и, кажется, они изрядно выпили. И тут у нас возникли некоторые сложности, потому что они последовали за нами, когда мы выходили из бальной залы. Но в конце концов нам все-таки удалось ускользнуть от них.

— А по дороге домой у вас никаких сложностей не было? — с тревогой спросила Элисон, памятуя о разорванном платье Мэг.

Мэг некоторое время не отвечала, понуро опустив глаза на свои руки.

— Все было хорошо, пока мы не дошли до дома Салли. Ты же знаешь, она живет недалеко от Ройял-крессент. Я думала, что доберусь домой без каких-либо неприятностей, но… — Глаза девушки расширились от ужасных воспоминаний. — Когда я пробиралась по Брок-стрит, ко мне пристал какой-то ужасный человек. Наверно думал, что я… уличная женщина. Ох, Элисон, мне так стыдно. Он говорил мне такие отвратительные вещи и схватил меня, вернее, попытался, но мне удалось вырваться, и я побежала, и бежала, и бежала. Я пробралась к дому через конюшни, а Финстер оставила для меня открытой дверь черного хода. О, слава Богу, я так рада оказаться дома!

И Мэг бросилась в объятия Элисон, громко рыдая в новом истерическом припадке. Элисон прижала бедняжку к себе, нежно нашептывая несвязные слова утешения.

— Тише, тише, Мэг, теперь уже все хорошо. Все уже миновало, и в результате твоей выходки ничего самого страшного все-таки не случилось.

— Но я так раскаиваюсь, Элисон! Это было так глупо с моей стороны, особенно после того, как вы все меня предостерегали — и тетя Эдит, и ты, и Марч… О Господи, Марч! Что я ему скажу? Он придет в ярость.