— Один к одному! Да-а, как говорил мне недавно один знакомый артист, жизнь была бы сносна, кабы не спектакли, не репетиции и зарплату домой приносили!.. Узнаю Константина Меркулова. Ну, жив-здоров— и слава Богу. Так чем вы обеспокоены?

— Постараюсь уложиться минут в десять, — сказал Саша.

Но не уложился и в двадцать, потому что по ходу дела Мыльников стал подкидывать вопросы, а они потребовали дополнительных сведений и объяснений. Словом, практически все, что наработали сыщики, начиная с прошлой пятницы, то есть за пять прошедших дней, Турецкий выложил Мыльникову и даже сам удивился: а ведь действительно, сделано-то о-го-го! Можно и нос задрать от такой работоспособности.

Оценил и Мыльников, но более скромно:

— Молодцы, мужики, неплохо сработали. На подобные дела, помнится, несмотря на всякие строгачи, и месяцы уходили.

По какому-то непонятному его сигналу в комнату вошла изящно одетая девица под сто восемьдесят, тоже на модель похожая и при та-аких ногах, что Турецкий только носом покрутил. Она поставила перед каждым из них по чашечке черного кофе и удалилась. Проследив взгляд Турецкого, Мыльников чуть развел в стороны ладони и сказал:

— Облес оближ…

«Положение обязывает, — перевел про себя с французского Турецкий. — Особенно в такой конторе».

Выпив еще по рюмке и посмаковав кофе, Мыльников встал, взял со своего письменного стола блокнот и авторучку, пепельницу и пачку любимого Сашей «Честерфилда» с зажигалкой, устроил все это хозяйство на столе, показав жестом: курите! — и открыл блокнот.

— Итак, — начал он деловито. — От вас мне потребуется полный список пропавших полотен. Автор, название, дата, желательно размеры, хотя бы приблизительные, общий сюжет. Проблема, сразу скажу, не слишком сложная. Мы введем все эти данные в компьютер и, надеюсь, получим положительный результат. По поводу всемирно известных имен, таких, как, скажем, тот же Мане, Дега, Гойя, да и Кандинский, гораздо проще. Они находятся на учете, и их перемещения фиксируются. За исключением откровенного воровства и продажи полотен и других произведений искусства в закрытые частные коллекции. А таких, к сожалению, становится все больше. О менее значительных именах говорить преждевременно, но сведения и о них также могут быть. Так. С этим вопросом решили. Жду от вас полный список, ваша быстрота, сами понимаете, и есть наша скорость. А теперь по второму вопросу. В принципе Интерпол, как вы знаете, занимается экономическими преступлениями, контрабандой наркотиков и вообще всякой международной уголовщиной. У нас огромная картотека на международных преступников, и совсем не исключено, что некоторые имена могут всплыть. По поводу Богданова — мне будут нужны все его личные данные — я переговорю с венгерскими коллегами. Те свяжутся с полицией. Если он конвертировал и перевел к ним тридцать миллиардов рублей, сами понимаете, такие операции редко проходят мимо их внимания. Поэтому тоже не исключаю, что у них кое-что на него уже имеется. И, наконец, о Грязнове и его частном бюро. Ну исходя из личных наблюдений, могу сказать, что примеры такого сотрудничества имеются, причем весьма удачные. В Англии, к примеру, частные сыскные агентства довольно успешно сотрудничают со Скотленд-Ярдом. Начиная от убийств и кончая супружеским адюльтером. Я постараюсь тем же путем, то есть через своих коллег в Венгрии, связаться опять с той же уголовной полицией. Что получится в результате, сказать пока не могу, но возможность встретиться с Богдановым и даже допросить его, думаю, реальна, они помогут. Даже в том случае, если он уже успел сменить гражданство на какой-нибудь Парагвай. Еще вопросы?

— Пока благодарю, — сказал Турецкий, поднимаясь и гася окурок в пепельнице.

— Жду материалы, — Мыльников пожал Саше руку, — и мой самый сердечный привет Константину Дмитриевичу, — и тоже мизинцем почесал кончик носа.