Вадим, беспричинно озираясь, хотя уж тут-то в настоящий момент никто не мог его застукать, вытащил из своей папки…

Нет! Не может быть! Бай, словно подброшенный пружиной, вскинулся над диваном и ринулся к полотну, едва не упав перед ним на колени. Он впился глазами в левый нижний угол картины, где темнели пять волшебных букв, составлявших имя «Белаз» — Дега, Эдгар Дега! Его знаменитая «Шляпная мастерская», знаменитый авторский вариант той, что экспонируется в Чикагском музее. Дега, которому во истину нет цены… в пределах полумиллиона. Долларов, разумеется — сейчас же трезво оценил свою невольную вспышку страсти Виталий Александрович.

Вадим, наблюдая, невольно усмехнулся, но постарался мгновенно стереть усмешку с лица.

— Как тебе удалось? — прошептал Бай.

«А вот это тебе, дорогой товарищ, знать совсем не обязательно», — снова, теперь, правда, мысленно, усмехнулся Вадим, но ответил довольно сухо:

— Она находилась в нашем доме. У жены. Этого вам будет достаточно?

— Ох, да я не о том! Сам же понимаю — не украл, не убил… Но как решился-то?

— А-а! Вон вы о чем, — «догадался» Вадим. — Все гораздо проще. Деньги нужны, причем немедленно. Командировка у меня может сгореть. Чрезвычайно ответственная. И надо же было, чтобы все вот так, сразу навалилось!.. Сплошные неприятности…

— Ну, положим… Это ты того, слишком уж… — рассудительно заметил Бай. — Все-таки лично я тебе никаких неприятностей не доставил. Как раз наоборот, помог, так? Этого ты отрицать не можешь, верно?

Это Бай весьма недвусмысленно напоминал Вадиму, что не далее как два месяца назад фирма «Доверие», в коей Вадим значился президентом, получила от Центробанка по гарантийному письму Министерства культуры, организованному Баем, кредит на сумму тридцать миллиардов рублей, предназначенных для закупок у вергерских партнеров нескольких партий красок, лаков и прочих материалов, до зарезу необходимых художникам и, естественно, отсутствующих в стране, где еще недавно всего этого было навалом. Собственно, Эдуард Мане и был частью той «моральной» компенсации, о которой договаривались прежде Вадим с Виталием Александровичем.

Но, кажется, Бай решил теперь еще и Дега присовокупить? Не получится, дорогой товарищ. За эти «Шляпки» придется тебе платить все той же валютой. Довольно с тёбя и того, что перепродашь своим америкашкам наверняка вдвое, если не втрое дороже.

— Господи, да разве о вас речь! — развел руками Вадим. — Вы-то единственный, кто помог по-настоящему. Остальные все больше обещаниями отделались!

Не объяснять же Баю на самом деле, что те миллиарды уже давно конвертированы и переведены на счет венгерской партнерской фирмы «Безалом», что в переводе означает все то же «доверие». А соучредителем ее является все тот же Вадим Борисович Богданов. Но Баю совсем нет нужды копаться в этих подробностях. И теперь, завершая свой торг с ним, Вадим отчетливо понимал, что после всего, что он натворил тут, в этой стране, путь ему лежал только в одном направлении. И терять нельзя было уже ни минуты. Это беспокойство, нервность Вадима, которые он, как ни скрывал, все же сдержать не мог, были конечно же замечены и учтены Баем.

Он предложил безапелляционным тоном — триста. Вадим отрицательно покачал головой. Ну… четыреста! Это уже край! Виталий Александрович стал объяснять, что миллион деду да еще четыреста Вадиму — это тот максимум, который у него в настоящее время имеется в наличности.