Одни надежно спрятаны в потайном кармашке, пришитом к подвязке на ноге, а другие она на бегу засунула за корсаж платья. Меггс чувствовала, как корсет прижимает к обнаженной коже длинную цепочку, теплую и подвижную, словно скользящая металлическая змейка.

Можно надеяться, что за часы в ломбарде дадут хорошие деньги, и они останутся в прибыли, несмотря на потерю корзины с бельем и, не дай Бог, нескольких дней простоя, если она поранила руку слишком сильно. Очень уж было больно.

Черт бы побрал этого щеголя! Ей следовало понять, что от него будут одни только неприятности, в ту же секунду, когда увидела его.

Меггс нырнула в подворотню. Ей надо было перевести дыхание и убедиться, что тип с ледяными глазами больше ее не преследует. Она была уже почти рядом с Ковент-Гарден — там можно чувствовать себя в безопасности.

Меггс прислонилась к стене, разжала кулак и тихонько зашипела от боли. Кровь никак не останавливалась. Это плохо. И порез выглядел ужасно, протянувшись от нижнего сустава указательного пальца через всю ладонь, — на руке словно появилась новая линия судьбы, только кровавая.

Тьфу! Ну что за невезуха! Меггс не могла припомнить ни одного бранного слова, способного выразить страх, тоску и отчаяние, сжавшие ее сердце.

Черт возьми, она ни за что не раскиснет, как какая-нибудь слабачка. Не этому ее учила старая Нэн. Она со всем справится. Сейчас она добудет картофелину с прилавка на рынке, разрежет ее и приложит к ране. Картошка — верное средство. Старуха Нэн как-то привязала ее к ожогу на руке, и он зажил в два раза быстрее.

На рынке Меггс не стала красть картофелину, а заплатила за нее. Слишком уж она измучилась, а под рукой был кошелек того типа с глазами дьявола. Она выудила из него пару монет и, не глядя, затолкала остальные в карман, прежде чем бросить замшевую улику в мусор, где его непременно обнаружит какой-нибудь остроглазый уличный мальчишка и отнесет скупщику краденого или старьевщице.

Меггс стянула с шеи смятый платок и аккуратно прикрыла рану.

— Меггс! — Откуда-то появился Тимми. — Что случилось? Тебя так долго не было! Я уже думал, что тебя схватили легавые и посадили в кутузку.

Из соображений безопасности Меггс не возражала, чтобы Тимми на улице использовал жаргонные словечки.

— Меня пытался поймать вовсе не легавый. — Она покачала головой и кивком предложила ему идти вперед, ощущая острое непреодолимое желание двигаться. Они вышли с рынка и направились в сторону Грейт-Рассел-стрит. — Франт был быстр, но мне все же удалось уйти от него. Он потерял меня где-то возле Олд-Раунд-Корт.

— Тот жирный пузан? Не думал, что он умеет бегать.

— Нет, это другой. Калека.

— За тобой бежал калека? Какого черта? Мы что, и его карманы обчистили?

— Нет, — соврала Меггс. — Но он тащился за мной всю дорогу от Кокспер-стрит. И еще, похоже, я чертовски сильно поранила руку.

Смех Тимми был одновременно удивленным и веселым. Обычно Меггс следила за своим языком, разговаривая с ним. Не то чтобы он не слышал самого разного жаргона на улицах, но все же… Она всегда считала своим долгом показывать ему хороший пример.

— Дай гляну! — потребовал Тимми, дрожа от любопытства.

Она не позволила.

— Не надо. Пойдем. — Они снова повернули на юг к восточной части Стрэнда, держась в стороне и от Севен-Дайалса на севере и от Сент-Джайлса на востоке, поскольку добыча все еще была в их карманах. Меггс казалось, что, попав в один из этих районов, они обязательно нарвутся на какого-нибудь умника, который захочет, чтобы она воровала для него.