— О чем, например?

— О чем угодно, только не об Эвери!

Высказав это, Джон Пол тотчас раскаялся, но было поздно.

— А собственно почему? — невинно осведомился Ной. — Это что же, запретная тема? Я только хотел узнать…

— Не вздумай повторять свои идиотские вопросы!

— Но ты хотя бы согласен, что Эвери красива?

Джон Пол прикинул, как бы половчее открыть дверцу и вытолкнуть Ноя. Может, хороший удар об асфальт за — ставит его наконец заткнуться.

— И весьма сексуальна… — мечтательно продолжал тот.

— Красива и сексуальна, да! Теперь ты оставишь ее в покое и скажешь наконец, далеко ли до этого чертова городишки?!

— Не помню.

Ной повозился на сиденье, устраиваясь, откинул голову и закрыл глаза, изображая дремоту.

— Ну так загляни в эту чертову карту!

— Ладно.

Вместо этого он крепко уснул, так что остаток пути до Уол — ден-Пойнта прошел в благословенной тишине.

В шесть вечера машина уже катилась по улицам городка, такого же компактного, уютного и сонного, как и Эмерсон, как все провинциальные населенные пункты, и расположенного всего в двадцати двух милях от Шелдон-Бич.

Эвери как-то была здесь, еще ребенком, но помнила только сам факт, а не впечатления, если таковые вообще имели место, — городок выглядел неухоженным, словно его населяли одни старики. Никто не подстригал сухие листья обрамлявших главную улицу пальм, трава газонов высохла без полива, дома облупились и пропылились насквозь. Только один квартал бурлил жизнью — судя по современному дизайну строений, он вырос не так уж давно. Зелень здесь была сочной, трава — изумрудной, а клумбы пестрели цветами. Хотелось верить, что это окажет благотворное влияние на весь Уолден-Пойнт.

Ной решительно отверг один за другим три очаровательных пансиона типа «ночлег и завтрак» на самом побережье, но потребовал затормозить у мотеля, откуда моря даже не было видно. В первый момент Эвери подумала, что он шутит: мотель «Фламинго старого Милта» был свежевыкрашен в розовый цвет с полным пренебрежением к темно-красной черепичной кровле, которую это совершенно убило. В каждом оконном проеме красовалось бездарное изображение фламинго, совершенно дикой расцветки. Всего мотель насчитывал двенадцать номеров и был выстроен в форме подковы, с унылой стоянкой, полной пыльного гравия. В смысле эстетики лучшего выбора нельзя было и придумать — возможно, потому на стоянке и было пусто. Эвери пришло в голову, что старый Милт, кто бы он ни был, не вынес надругательства и сбежал, бросив свой птичник на произвол судьбы.

— Ты уверен, что у них открыто? — спросил Джон Пол.

— Вполне. Кто-то следил из окна, когда мы подъезжали. Ну что? Ведь правда, это отличное место, если надо быстро смыться? Машину припаркуем за всей этой подковой, чтобы с улицы не было видно. Что скажешь?

Так как ее никто не спрашивал, Эвери оставила свое мнение при себе, хотя не глядя променяла бы чудовищный мотель на любой из пансионов — чистеньких, со сплошной открытой верандой и палисадником, полным розовых кустов. Неужели у Ноя такой вкус? Она была совершенно уверена, что и Джон Пол не в восторге и разразится протестами.

— Хороший выбор, — сказал он, перечеркнув все ее надежды. — Чем-то похоже на папашин бар… ну да, там тоже есть фламинго, только на крыше, в виде флюгера.

— Фламинго? — усомнился Ной. — А я думал, это пеликан. Короче, решено! Иду снимать номера.

— Может, вернемся к берегу? — робко вмешалась Эвери. — Мне там понравился один пансион.