— Отлично сказано, Джордж! — вскричал лорд Ярмут. — У тебя на все есть ответ.

Лорд Доррингтон заказал обед и включился в общую беседу, которую скорее можно было бы назвать спором по поводу того, какая лошадь выиграет Золотой кубок в Эскоте. Лорд Доррингтон дал своим приятелям вдосталь насладиться обсуждением этого важного вопроса, а потом с непостижимой ловкостью перевел разговор на принца Ахмада.

— Не могу поверить, что тебя заинтересовал этот подонок! — воскликнул лорд Уорчестер, который пришел в ярость от одного упоминания имени принца.

— Он так раздражает тебя? - спросил лорд Доррингтон, удивленный его реакцией.

— Я не очень-то люблю сплетничать о других мужчинах, — ответил лорд Уорчестер. — Ну ладно. На днях я был в Уайт Хаусе.

— Это что-то новенькое! — поддразнил его лорд Олванли.

— Мне очень нравится это заведение! - отпарировал лорд Уорчестер. — Там я подцепил одну маленькую потаскушку. Она оказалась на редкость симпатичной и хитрой.

— Ну, продолжай, — напомнил ему лорд Доррингтон.

— Мы ужинали в одном из кабинетов наверху, — рассказывал лорд Уорчестер, — когда внезапно совсем рядом услышали крик. - Он замолчал, чтобы удостовериться, что все внимательно слушают его. - Я бы не обратил на это внимания, если бы в этом крике не было столько страдания, — с некоторой агрессивностью сказал он. Вряд ли можно ожидать столь жалобные рыдания в Уайт Хаусе.

— Да, наверное! — согласился лорд Ярмут. — Правда, я нечасто бываю в подобных заведениях.

— Ты не совсем точно выражаешься, — с улыбкой заметил лорд Олванли. — Итак, Уорчестер, что же там произошло?

— Я не мог спокойно сидеть, когда рядом кто-то испытывал такие муки, — продолжал он. — Я всегда говорил, что мое доброе сердце когда-нибудь доведет меня до беды.

— Так или иначе — обязательно доведет, — согласился лорд Олванли.

— Короче, я пошел посмотреть, в чем дело, — рассказывал лорд Уорчестер, — и обнаружил девочку. Ей было не больше десяти лет. — Он помолчал. - Очевидно, Ахмади только что ушел от нее. Мне не хотелось бы портить вам обед рассказом о том, в каком она находилась состоянии. Единственно, что я могу сказать, — этот человек гнусный развратник и настоящий дикарь.

— Это отвратительно — торговать детьми ради чьего-либо удовольствия! — возмутился лорд Ярмут. — Я не понимаю, почему ни один из вас еще не поднял этот вопрос в палате лордов.

— Я собирался сделать это в ближайшее время, — ответил лорд Олванли.

— Я поддержу тебя, - заверил его лорд Доррингтон.

— Можем ли мы каким-либо образом помешать этому негодяю с Востока? — поинтересовался лорд Уорчестер. — Это не единственное, что я слышал о нем. И остальное не менее ужасно.

— Я только один раз встречался с ним, — сказал лорд Олванли.— Он показался мне на редкость учтивым и обходительным, хотя и был разодет, как петух. Что ты думаешь об этом, Браммель?

— Приблизительно месяц назад, — ответил тот, — он предложил устроить в своем посольстве прием в мою честь.

— И ты согласился? — спросил лорд Доррингтон.

— Нет, конечно. Я сказал ему: "Вы очень любезны, ваше высочество. Дайте мне знать, когда вы соберетесь покинуть Лондон, и мы устроим прием на следующий же день".

Его слова вызвали взрыв хохота. Все эти молодые люди прекрасно знали, как мастерски Красавчик Браммель умеет ставить на место наглеца.

Лорд Доррингтон взглянул на часы.

— Я вынужден покинуть вас, — проговорил он. — Увидимся в Боксерском клубе, Уорчестер.

— Я не собираюсь боксировать с тобой, Доррингтон, — ответил лорд Уорчестер.