Она говорила так спокойно и твердо, что Эдриан даже подумал, сколько раз она это себе повторяла. Может, ей помогал Бенедикт?

— Так. Может, вы объясните, почему считаете меня равнодушным и неверным?

— Почему? И вы еще спрашиваете? Вы проявляете ко мне безразличие со дня нашей свадьбы, а ваша неверность известна всем.

Просто невероятно! Кто вбил ей в голову этот бред?

— Вы понимаете, что говорите, Лилиана? Сознаете, в чем меня обвиняете? — спросил он и, словно защищаясь, . скрестил руки на груди.

Она вспыхнула от гнева.

— Вы думаете, я слишком глупа, чтобы понять очевидное? Впрочем, это неудивительно. Я все понимаю. Я не столь наивна, чтобы не видеть, что происходит.

— А что происходит? Разве я не говорю вам, что вы можете иметь все, только скажите? Разве я постоянно не напоминаю вам, что вы графиня, со всеми привилегиями? Какое равнодушие, Лилиана? Какая неверность? — возмущенно вскричал Эдриан.

Она крепко сжала руки, чтобы не было видно, как они Дрожат, но глаза ее яростно сверкали.

— Вы даете мне только материальные блага, которыми располагаете, но не даете мне ничего от себя. Это и есть равнодушие. А что касается неверности, то она очевидна. В Лонгбридже вы отдаляетесь от меня, затем уезжаете в Лондон и пропадаете там несколько дней.

Эдриан открыл рот, чтобы возразить, но она ему не позволила:

— И не смейте говорить мне, что у вас там дела, Эдриан! Не пытайтесь оправдываться, потому что я знаю!

Он почувствовал, что может сейчас задушить эту безмозглую девчонку, и отвернулся к холодному камину.

— Никак не соображу, что лучше: вбить хоть каплю разума в твою голову или оставить тебя наедине с твоей глупостью, Лилиана? Я отдал тебе все, что имею, но, кажется, этого мало. Чего ты еще хочешь? Скажи, чего ты от меня хочешь? — закричал Эдриан, удивив ее и себя.

— Мне не нужны твои вещи, Эдриан, — медленно произнесла она. — Мне нужно дружеское общение, о котором ты говорил, когда делал мне предложение. Я хочу видеть мир и наслаждаться им так же, как и ты! Я не желаю, чтобы меня прятали здесь, потому что ты меня стыдишься!

Эдриан быстро подошел к ней, обнял за плечи, ласково прижал к груди.

— Я тебя не стыжусь, — прошептал он.

— Хотя не очень мной интересуешься, да? — И прежде чем он успел возразить, она оттолкнула его. — Тебя интересует во мне только одно, не правда ли? А общение? Господи, как же я была наивна и глупа! Но теперь я уже не та провинциальная дурочка, на которой ты женился, Эдриан. Я поняла, что тебе лучше проводить время в другом обществе, а я так жить не могу и не буду. Ты хотел, чтобы я сказала, что мне нужно? Пожалуйста. Я хочу жить отдельно. Без тебя.

Эдриана больно ранили ее слова. Он не знал, как разрушить стену, которую она воздвигла между ними в ту ночь.

— Ну что же, тогда любым способом избегайте меня, — усмехнулся граф. — Живите в мире своих фантазий, мне это безразлично. Но я не позволю вам показывать ваше отвращение ко мне при слугах. И я не разрешаю вам переходить в западное крыло.

— Я туда уже перешла, — тихо ответила Лилиана и выскользнула из комнаты.

Глава 14

Полли, не одобрявшая желание хозяйки перебраться в западное крыло, нахмурилась при виде истлевших занавесок и покосившейся кровати. Эти комнаты не подошли бы даже груму, а ее светлость как-никак графиня. Но она похожа на девочек Олбрайт, такая же своевольная и безрассудная.