Все тяжело дышали, как после тяжёлой работы, одежда была в пыли.

Прапорщик оглядел солдат:

— Что происходит?

— Не можем знать, господин фендрик!

— Я позвал их на помощь, — вмешался Андрей. — Я служу в юстиц-коллегии и попросил их помочь мне задержать преступников. Прошу принять, господин прапорщик, благодарность за оказанное содействие.

Гвардейский офицер милостиво кивнул, вложил шашку в ножны и огладил усы.

— Моя помощь нужна ещё?

Получив отрицательный ответ, лихо вскочил на коня и ускакал.

По просьбе Андрея солдаты заволокли обоих связанных преступников в пролётку и уложили их на пол. Сам Андрей и купец уселись на сиденье.

— Спасибо за помощь, служивые! — поблагодарил Андрей.

Солдаты отправились восвояси.

— Чего разлёгся? — рявкнул Андрей на всё ещё лежащего возле пролётки кучера. — Живо вези в юстиц-коллегию, на Итальянскую, 25! А не то я тебя в сообщники к этим разбойникам определю!

Кучер поднялся с мостовой, отряхнулся.

— Да если бы я знал! Да ни в жизнь!

Купец стал обыскивать лежащего амбала и вытащил у него из-за пазухи кошель.

— Вот он!

Открыв кошель, он пересчитал деньги и пнул ногой амбала:

— Сволочь! Здесь пяти рублёв не хватает!

— Конечно, они же пили на твои деньги, — сказал Андрей. И уже кучеру: — Чего уснул? Трогай!

Кучер, слегка ошалевший от происшедших событий, тронул вожжи:

— Но, кобылка!

В юстиц-коллегию ввалились всей толпой. Впереди шагал шкет, за ним — купец, потом — амбал. Замыкал шествие Андрей.

Начальник Савва Игнатьев был на месте. Увидев Андрея с купцом и двумя задержанными, он округлил от удивления глаза.

— Это что же — ты и разбойников задержал?

— Как есть задержал, — зачастил довольный купец. — Я их увидел, а он задержал. Взлетел на пролётку, аки ястреб, ногой амбала — бах! А шкета на мостовую выбросил! Прямо орёл!

Не найдясь с ответом, Савва буркнул:

— У нас тут все такие, других не держим.

Савва подошёл к шкету и амбалу, обошёл их кругом, осмотрел каждого с головы до ног.

— Что-то морда мне твоя знакомая, — взгляд его задержался на лице амбала.

— О прошлом годе за драку в трактире в кутузку попадал, — процедил амбал.

Видок у него был ещё тот: одежда в пыли, губа разбита, всклокоченные волосы в крови — след от удара шашкой плашмя.

— Никак Федька! — вспомнил Савва.

— Он самый, — буркнул амбал.

— Всё за ум никак не возьмёшься, грабежом да разбоем промышляешь! Но сколько верёвочке ни виться, а конец будет.

Савва вышел из комнаты и вернулся с надзирателем — при канцелярии была арестантская комната.

— В железа его! И в камеру обоих!

Надзиратель увёл задержанных.

Савва обратился к купцу.

— Пиши, Нифонт, жалобы на задержанных за злоумышления, а в конце не забудь указать, что в этот же день разбойники были задержаны и деньги тебе возвращены.

— Так не все же, пяти рублёв не хватает!

— А не шляйся с такими деньжищами без охраны! Пиши!

Купец пыхтел над бумагой добрые полчаса. Сопел, потел, шевелил губами, поставил две кляксы. Наконец сизифов труд был закончен.

Савва пробежал глазами бумагу, присыпал её песочком, сдул и положил в стол.

— Всё, Нифонт Рыбнев, свободен.

— А как же мои пять рублёв?

Савва развёл руками.

— Не забудь на суд прийти — тебя известят.