— А может, такая рукоятка как раз под его трехпалую руку была?

— Возможно… А ты помнишь, там какая-то девица фигурировала? Видела — не видела, слышала — не слышала. Еще тебе щеку поцарапала. «Я буду ждать тебя, Расстегай!» — кричала. Ты тогда что-то ей про булку ответил.

— «Зачем ждать какого-то расстегая? Купи себе лучше батон нарезной».

— Во-во. Она тебя и царапнула… Где-то эта телка в пригороде жила?

— Думаешь, она Расстегая дождалась?

— Даже напрягаться головой не буду. Но этот адресок проверить надо в первую очередь.

Аня даже обиделась. Что она им, новогодняя елка после старого Нового года, что ли? Может, начать обнажаться, сбрасывать хвою, чтобы они обратили на нее внимание? А теперь в ее присутствии на какую-то девицу перешли.

— Эй, ребята! — подала она голос.

— Молчи, чудовище! — прикрикнул на нее Михаил.

— Ты — красавица, Аня, — поправил напарника Сачук, — но все равно помолчи.

— Я не рассказала вам о важном свидетеле, — вспомнила девушка. — Вас это интересует?

— Конечно. Быстро рассказывай. Нам, вообще-то, некогда. Про Озерки мы уже поняли.

— А про ресторан «Идальго»? — спросила Аня, выдерживая паузу, сохраняя интригу, мстя за невнимание к своей персоне.

— Еще пару секунд театральной паузы, — пригрозил Корнилов, — и я посажу тебя в «обезьянник» к Харитонову. Там как раз две цыганки временно прописались. Они тебе про твоего папу все расскажут: что было, чего не было, что будет… Говори, горе мое.

— Около гаражей, где Люду убили, я вчера встретила старого бомжа. Он рассказал, что видел в ночь убийства оборотня…

— Какого оборотня?

— Не бойтесь, не в погонах, — съязвила Аня. — Волка с хвостом, правда, на задних лапах.

— Бомж был трезвый? — спросил Санчук.

— Абсолютно трезвый…

— В смысле, после «Абсолюта»?

— Говорю вам, дураки, совершенно трезвый, — рассердилась Аня. — Я за информацию, правда, купила ему потом бутылку водки. Вообще, он говорил довольно мудрено. Сначала мне показалось, что он нес полную бессмыслицу, а теперь я так не думаю. Иносказание какое-то, другой взгляд, речь другая. Но оборотня он видел самого настоящего…

— Это последний твой свидетель? Больше нету? — спросил Михаил.

— Последний, остальные уже убиты, — вздохнула Аня.

— Как бы отвезти ее домой? — спросил Корнилов и Санчука, и себя, и Аню.

— Не могу я сейчас ехать домой, Корнилов, — Аня схватилась за подлокотники кресла, будто ее собирались вытащить из него силой.

— Анечка, мы сейчас поедем на задержание, — стал уговаривать ее Санчук. — Будем в войнушку играть. А тебе, Анечка, хватит впечатлений. Кровь людская — не водица…

Аня вспомнила, что эту же поговорку сказала ей Оля в кафе на Гороховой. Она пыталась отговорить Аню от необдуманных действий, сравнивала ее упрямую натуру с бульдозером, танком. Оля даже предупредила ее тогда, что второй раз спасти Аню не сможет.

А вот смогла… Спасла…

«Кровь людская — не водица», — говорят люди, и все льют, льют людскую кровь. Сколько будет еще продолжаться этот ливень?

А может, в мире происходит круговорот крови, наподобие водного? Может, этот процесс бесконечен? Пока существует наша планета, кровь будет проливаться, испаряться, растекаться?.