Шан ожидал такого поворота событий. Любой товар медленно пробивает себе дорогу на рынке. В этой связи он считал половинчатым решение Сю Ниня отпускать хлеб на два рубля дешевле местного аналогичного качества. Надо было либо реально демпинговать, надеясь переманить потребителя и задушить конкурентов, либо назначать одинаковую цену.

Два рубля — вроде мелочь, но она становится разорительной, когда счет идет на десятки и сотни тысяч единиц продукции. В этом Шан лишний раз убедился, когда подбивал итоги за первый месяц работы. Они оказались неутешительными. Гунсунь едва вышел в плюс. Да и то благодаря лишь последней декаде, когда продажи заметно выросли. Этот момент радовал, однако Шан хорошо знал, как капризна судьба. Весьма вероятно, что рост на этом остановится. И как тогда быть? Жить еще можно, ему будет по карману содержать дом, кормить семью. Но повиснут камнем на шее деньги, полученные от Сю Ниня. Как их возвращать? Правда, Сю Нинь все время намекал, что Гунсунь вернет ему долг другим способом. Но каким? Шан не видел иных вариантов, кроме как рано или поздно отдать деньги.

Тут как раз и Сю Нинь объявился. Решил своими глазами увидеть, как идут дела. Гунсунь свозил его в магазины, показал свой товар. Вечером дома у Шана они уединились в кабинете, и Гунсунь начал отчитываться о проделанной работе. Он сделал упор на последней декаде, называя две первые тренировочными, ушедшими на притирку к местным условиям. Цифры общей прибыли Шан назвал вскользь, а о третьей декаде говорил долго и подробно. Сю Нинь, попивая чай, внимательно его слушал, обходясь без вопросов. Наконец Гунсунь остановился, перечислив все свои достижения, некоторые по два раза. Нависла тревожная тишина. Сю Нин сделал глоток, отодвинул чашку в сторону и внимательно посмотрел на хлебопека:

— Медленно разворачиваетесь, товарищ Шан. Я, честно говоря, ожидал большего. Вы же продаете хлеб дешевле конкурентов. Почему на него такой низкий спрос?

— Слишком мала разница. Для большинства местного населения рубль туда — рубль сюда погоды не делает. Надо было либо еще сбросить отпускную цену, либо сделать ее одинаковой с конкурентами. Тогда бы и доходы выросли.

— Мне очень жаль, товарищ Шан, но я вынужден диктовать вам цену. Не могу сейчас назвать вам причину, надеюсь, позже вы о ней узнаете. Наращивайте спрос другими способами.

— Я очень стараюсь, пеку хлеб даже лучше, чем у себя дома. Хотите сравнить? Я специально попросил жену купить две буханки конкурентов. Попробуйте их хлеб и мой.

— Нет, спасибо, я сыт и верю вам на слово, — поспешно отказался Сю Нинь.

— Жаль. Я хотел показать вам, что делаю все для успеха и обязательно верну ваши деньги.

— Об этом слишком рано говорить. И деньги в нашем деле далеко не самое важное.

В доме у Гунсуня бывший чиновник сохранял выражение легкого недовольства, которое исчезло, едва гость распростился с хозяином. Наконец Сю Нинь мог позволить себе торжествующую улыбку. Главная часть работы им успешно проделана, Гунсунь построил хлебный завод и сделал первый шаг к осуществлению замысла Фана. Сю Нинь не знал, в чем именно заключен замысел товарища Мо. Ясно лишь, что одним хлебом он не ограничивается. Какой в этом смысл? Подсадить на травку население России? Зачем? Во-первых, травка безвредна. Во-вторых, ответственные товарищи быстро разберутся, откуда ветер дует. Хлеб Гунсуня подвергнут тщательному анализу, обнаружат вызывающую зависимость субстанцию. Здесь следует ожидать легкую драчку. Ведь если верить товарищу Мо, в огромной стране обязательно найдется сотня-другая наркоманов, которые благодаря хлебу избавятся от своей зависимости. Но сторонники лечебных свойств хлеба свою битву обязательно проиграют, после чего деятельности Гунсуня придет конец. Выходит, за это время товарищ Мо собирается провернуть еще какую-то, главную операцию. Куда более рискованную, чем затея с травкой.