Пирпонт окинул его внимательным взглядом и кивнул на соседнее кресло.

— Мне рассказывали про вас, господин Гельфанд.

— Надеюсь, только хорошее?

— Все зависит от точки зрения. — Морган щелкнул пальцами, подзывая официанта. — Выпьете что-нибудь?

— То же, что и вы.

Официант поставил на подлокотник кресла Гельфанда бокал со светло-золотистым напитком и мгновенно исчез.

— Прозит, — поднял свой бокал Пирпонт, сделал маленький глоток и продолжил: — Вы ведь не познакомиться со мной подошли, Алекс?

— Разумеется, господин Морган. — Гельфанд тоже отпил вина. — У меня к вам абсолютно деловое предложение. Но сначала один вопрос.

— Валяйте!..

— Как вы относитесь к большой политике?

— Никак. Я считаю людей, занимающихся политикой, авантюристами и жуликами.

— Весьма точное определение, — хмыкнул Гельфанд. — Однако на сегодняшний день политика является наиболее прибыльным и перспективным вложением средств, не говоря о прочих дивидендах. Заверяю вас со всей определенностью, как человек, успешно занимающийся этим бизнесом не первый год.

Спустя полчаса оба допили до дна свои бокалы за будущий успех совместного предприятия по финансированию одной весьма одиозной, но перспективной радикальной партии, быстро набирающей популярность в Европе вообще и в России в частности…

* * *

Прошло почти двадцать лет, и Джон Пирпонт Морган, сидя в удобном кресле люкс-апартаментов гостиницы «Метрополь» в Москве, с неизменным бокалом «Вдовы Клико», подвел личный итог начатому в Париже делу: в целом все сложилось удачно, хотя бывали и промашки, и убытки. Вот как сейчас, например. Прошлогодний провал британской агентурной сети в России обернулся серьезными потерями, в том числе и на политическом рынке империи — партия левых социал-демократов, переименованная в большевистскую и до сих пор прекрасно отрабатывавшая все вложения, сильно потеряла в доверии как от сторонников и сочувствующих, так и от меценатов. Этот вопрос требовалось разрешить не откладывая и, возможно, сделать ставку на более дальновидных и серьезных представителей русской оппозиции. К примеру, конституционных демократов?..

Во всяком случае, предварительные консультации с друзьями по Богемскому клубу, с тем же Натаниелем, обнадеживали. Именно поэтому Пирпонт решился приехать в Россию и встретиться приватно с будущими контрагентами. К тому же гарантом встречи вызвался выступить сам сэр Бьюкенен, посол Ее Величества королевы Великобритании. Конечно, эта хитрая лиса никогда не придет лично, но обязательно пришлет толкового доверенного…

Банкир взглянул на часы в углу гостиной — половина шестого. И тотчас от входной двери донеслась звонкая трель электрического звонка. Перед Морганом тенью возник верный слуга и секретарь Томас Бридж.

— Открой, — махнул рукой Пирпонт. — Это наши гости пожаловали.

Первым появился высокий молодой человек приятной наружности, похожий на выпускника Оксфорда или Кембриджа.

— Роберт Маклеод Ходжсон, сэр! — доложил о нем Томас.

— Добрый вечер, господин Морган, — учтиво поклонился молодой человек. — Я…

— Я знаю, кто вы, — перебил его Пирпонт. — Гораздо важнее, знаете ли вы, кто я? И зачем вы здесь?

— Сэр Бьюкенен подробно проинструктировал меня… о предстоящем важном разговоре с господином Джоном Пирпонтом Морганом. То есть с вами, сэр.

— Хорошо. Присаживайтесь пока. Подождем остальных…

К шести пополудни собралась вся «тайная вечеря».