Городецкий затаил дыхание. Даже если цель просто ранена, это уже ошеломительный успех всего дела. Но лучше, конечно, если бы наглухо.

Нет, все нормально, Дайми четко сработала. Охранник приложил руку к шее лежащего, мотнул головой, огляделся и ринулся со двора. Засек, значит, позицию. Ну так ему же хуже. Шульга отход планировал и готовил тщательнее, чем само нападение, так что у нападающих есть лишь два варианта, и оба летальные. Если Велецкий и Бродович не успели покинуть дом, то рьяных телохранителей ждет по пуле. Если же гнездышко уже пусто, то не уберегшие генерала бойцы погибнут от термобарических зарядов, которые установлены для зачистки объекта. Но это уже как говорится оффлайн…

Охранники исчезли из кадра, но тут же появился новый персонаж. С крыльца сбежал миловидный паренек в китайском "драконьем" халате с развевающимися полами и смешных шлепках. Любовник, а скорее тайный муж Субботина (или жена, хрен его знает, как правильно называть гомосексуальные пары) подлетел к распростертому телу и упал на него, сотрясаясь в рыданиях. Чем закончилась эта до одури политкорректная голливудская сцена, Городецкий не увидел — в комнате сработал термобар, и передача пропала.

Городецкий, понемногу напитываясь ощущением ошеломительного успеха и просчитывая последствия, о которых, получив от президента добро, старался не думать из суеверия, открыл ноутбук, скачал с сервера видео и через тройную защиту с мощным шифрованием залил его напрямую в комп, находящийся в кабинете у президента.

И только после этого осушил полный бокал коньяку.

Глава 32

Углубившись в массив, Шульга пошел спокойно, с ленцой. Демонстрация закончилась, народ сдал транспаранты и тянулся из центра, чтобы сесть, наконец, за столы и достойно отпраздновать день победы. Встречных становилось все больше, на ополченца обращали внимание. Старики пялились с восхищением. Девушки, исходя из личного опыта, — кто с опаской, кто с интересом. Среднее же поколение по большей части морозилось. Вот и ладно, все равно не лицо запомнят, а детали одежды. Наверное, так же, подумал Шульга, было в Москве в каком-нибудь тридцать седьмом году. С дедом бы об этом поговорить…

Пешеходная часть маршрута закончилась. В одном из дворов, нагло перекрыв вход в подъезд, стоял запыленный УАЗ-Патриот с бортовыми надписями «МЧС ДНР оперативная». За рулем давил лыбу наряженный, как и Шульга, новозеландец.

Шульга спокойно оглянулся — не начался ли шухер у подъезда, где лежит убитый охранник? Вроде нет. Да если и пройдет кто мимо, скорее всего, примут за пьяного. Убедившись, что все тихо, открыл дверь, нырнул на сиденье.

— Ну что, напарник? — спросил, как всегда ухмыляясь, Назгул. — Порядок?

— Не расслабляйся, поехали! — буркнул Шульга. — Термобары в квартирах сейчас сработают. Вылетят стекла — начнется шухер.

— Это понятно. А что по цели?

— Поражение сто процентов. Но шли по краю из-за утечки.

— Откуда протекло, как считаешь? — риторически поинтересовался Назгул.

— Поймаем — спросим. Давай, для начала, выскочим из кольца.

Назгул кивнул, включил зажигание.

Машина рыкнула и поперла со двора, подминая кусты.

Глава 33

После праздничного обеда, во время которого нужно было следить, чтобы бойцы перед выездом не забухали, Филин начал готовиться. Через полчаса предстоял быстрый строевой смотр, загрузка в автобус и отъезд на опорный пункт, где их с нетерпением ждут на смену. Это лучше, чем казарменное разложение.