Руководство секты исмаилитов не рисковало жизнями своих единоверцев, предпочитая платить наемникам из самых разных стран. Так что в боевой группе господина Ясура кроме него самого граждан Исламского Союза было всего трое. Остальные являлись людьми как с белой, так и с темной кожей, которым хорошо платили за опасную профессию и которые не задавали вопросов. Подданные королевств Европы, государств Американского континента, азиаты, русские... И весь этот винегрет громко именовался "арабскими террористами". За "идею" трудился только господин Ясур со своими помощниками. Остальные – за деньги.

Напряжение в отряде, захватившем Айрон‑Рок, чувствовалось со вчерашнего дня, когда стало ясно: возникла не предусмотренная никакими планами и директивами руководства чрезвычайная ситуация. Новейшее, совершенное и безукоризненно действовавшее в течение последнего месяца биологическое оружие отказалось повиноваться своим владельцам. Когда Чужие, высаженные в Айрон‑Рок и нагнавшие ужаса на поселенцев, позволили господину Ясуру ставить свои условия начальникам колонии, боевая группа взяла под охрану все важные объекты, системы связи и жизнеобеспечения, но через несколько часов...

– Кого тут проводить? Тебя?

Дугал только вздохнул. В сопровождающие ему выделили самого настоящего питекантропа. Причем не простого, а наделенного сообразительностью и вниманием. Этого здоровенного ниггера, по происхождению вроде бы канадца, звали Маликом. Рожа самая отталкивающая – Дугал никогда не был расистом и спокойно относился к неграм или желтокожим азиатам, но любой белый человек, увидевший Малика, немедленно вступил бы в ку‑клукс‑клан. Ростом метра два, сложение медведя, на лице несколько розовых шрамов и впридачу светлая татуировка на правой щеке в виде отрезанной головы. Персонаж фильма ужасов про сексуального маньяка, охотящегося за сдобными голливудскими блондинками.

– Меня. – Дугал не стал тратить время на долгие прелюдии. – Нужно выйти на улицу, к склону горы, и попробовать найти хотя бы одного зверя.

– Веди, – громыхнул Малик. На его поясе был укреплен охватывающий бедра пластиковый станок, на котором крепилась "умная винтовка" – смарт.

– Я жду вас часа через два, – не меняя безразлично‑спокойного тона, сказал господин Ясур, огладив ладонью короткую темную бороду.

Дугал незаметно ухмыльнулся, понимая, отчего руководитель акции выбрал для сопровождения компьютерного техника, лучше всех других умевшего общаться с Чужими, именно Малика. Последний был теоретическим предводителем бунта наемников – они уже начали поговаривать о том, что "на такое мы не подписывались", и косо поглядывать на Ясура вместе с его заместителям и арабами. Дугал подозревал, что бунт окажется бессмысленным и ничего не изменит в сложившемся положении, но мог понять наемников: одно дело воевать с людьми и совсем другое – с Чужими.

Сопровождаемый здоровенным негром, Дугал вышел из кабинета (до вчерашнего дня принадлежавшего администратору колонии Айрон‑Рок), спустился вниз, в большое помещение, где на полу сидели заложники – почти сотня инженеров, рабочих и членов их семей,– и, стараясь не смотреть в их лица, быстро зашагал к единственному незабаррикадированному выходу. Там он прихватил заранее приготовленную сумку, надеясь, что Малик не сообразит ее обшарить (в сумке лежали несколько полиэтиленовых пакетов с водой, таблетки концентрата, заменяющие полноценный обед, ноутбук и портативная система связи, украденная во время безумной паники прошедшей ночи из контейнера самого господина Ясура).

Дугал знал, что делал. Ему очень хотелось жить. Он не сомневался, что военные корабли Европейского сообщества подойдут к Геону в течение ближайших нескольких суток. Когда прибудут десантники, вызванные еще до полного захвата станции "Джихадом", все кончится.