И тут я вспомнила о Сосо. Одноразовые интрижки с бывшими мясными – для него это только проба пера. На самом деле душа у него просит большой и чистой любви с женщиной, равновеликой ему по масштабу. Ведь, сказать честно, ни первая жена Като Сванидзе, скоропостижно скончавшаяся от последствий брюшного тифа, ни вторая жена Надежда Аллилуева, пустившая себе пулю в висок, никогда и никоим образом не соответствовали масштабу личности этого титана нашей истории. Если Ольга, как и Сосо, соберется вместе с нами на верхние этажи Мироздания, то между ними падут все социальные и сословные барьеры, потому что у нас такое не принято. Но прежде чем строить какие-то планы в этом направлении, в первую очередь Ольгу надо вывести из состояния испуганного ребенка, а потом дать этим двоим встретиться не за обеденным столом, а, например, на танцульках, и посмотреть, как поведут себя их ауры. А то когда рядом Серегин, Ольга чувствует себя как в присутствии строгих родителей, а для Сосо наш отец-командир заменил выброшенного во тьму внешнюю Ильича.

Приняв это решение, я взяла Ольгу под руку и направилась вместе с ней в епархию Лилии и мисс Зул на медицинский осмотр. Не бойся, девочка, все будет хорошо и никто тут тебя не обидит… Наоборот, все самое хорошее для тебя только начинается, это я тебе обещаю…

Шестьсот пятнадцатый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Терпения.

Бригитта Бергман, будущий маг Истины.

То, что со мной на медосмотре делали вчера, не идет ни в какое сравнение с тем, что происходит сегодня. Даже в гестапо меня не пытали с такой изобретательной жестокостью, как это делала сейчас товарищ Лилия. Мне было больно, временами очень больно – но я терпела, стараясь не вскрикивать, даже если неприятные ощущения казались уже нестерпимыми. И в то же время я видела, что с русской принцессой до меня товарищ Лилия возилась в сильно упрощенном режиме. Пара тычков пальцами, болезненные вскрики – и все, свободна, одевайся. И госпожа Зул, подергивая хвостом, взирала на это действо издали, лишь иногда вставляя замечания.

Зато когда госпожу Ольгу отправили мокнуть в ванне (этап, уже пройденный мною) и очередь дошла до моей собственной персоны, то вокруг собрался целый консилиум. Помимо уже знакомых мне Лилии и товарища Максимовой, присутствовали молодой человек, представленный как маг жизни Гакимариуост, лейтенант медицинской службы Петр Аласания и молодая девушка Евпраксия, а также товарищ Кобра и еще одна молодая женщина, которую все называли Анастасия Николаевна. Пришел даже мальчик Дима, представленный мне как маг-исследователь. Только он не стал глядеть на мое дряблое тело, а, отвернувшись, надел непрозрачные темные очки, и только после этого товарищ Лилия приступила к своим экзекуциям. А в самом конце появился и товарищ Серегин – он встал в уголке, скрестив руки на груди. Хоть он и не принимал непосредственного участия в осмотре, присутствовал он здесь явно не из праздного любопытства…

Когда все закончилось, одеваясь, я спросила у товарища Лилии, с чего это вдруг мне такая честь и почему вчера все делалось по значительно более упрощенной программе.

– Понимаете, товарищ Бергман, – всплеснула руками та, – вчера наша задача заключалась в том, чтобы отогнать в сторону настырного Харона (кыш, противный) и отодвинуть вас от врат Аида, потому что нить вашей жизни крайне истончилась, и вы могли бы не дотянуть до сегодняшнего утра. А сегодня, когда непосредственная угроза устранена, мы взялись за вас всерьез. В том, что нам предстоит над вами совершить, недопустимы никакие ошибки ни в применяемой магии, ни в постановке медицинского диагноза. В вашем преображении так или иначе должны принять участие все, кто присутствовал при вашем осмотре.