Конечно, упорный труд и многие попытки приведут его к нужному результату. Хотя для этих попыток шкурок у него совсем немного. А и сооруди он мех, так ведь его еще кто-то должен будет качать. Догадайтесь, кто этот молодой худощавый мужчина, имя которого начинается на букву «М»? А сегодняшняя удача с веерами связана, наверное, с необыкновенной милостью звезд. Вряд ли такое удастся повторить. Хотя… Аналогичный горшочек у него имеется, и «самородков» вволю, и уголька.

Падение объекта эксперимента в угли прошло по сходному сценарию. И снова не удалось понять, отчего разрушился его тигель. Понятно, что от жара, но развалился, треснув, или стек, расплавившись, – вот эту тонкость он как-то не уловил. Дожигание углей выполнил просто образцово. Найденная в золе «монетка» оказалась крупнее. Ковал ее Мишка уже на следующий день. Опять осталась куча обуглившихся деревянных «пинцетов», зато понял, что при ковке это все страшно обгорает, что масса катастрофически теряется с окалиной и что ничего путного из этой порции «материала» не получается. У него вышла короткая полоска, примерно, как скальпель без рукоятки. Маленькое лезвие, неудобное во всех отношениях.

Повторять эксперимент по выплавке железа из «золота» с предварительным измельчением оного не стал. Понятно же, что этой субстанции кроме высокой температуры требуется воздух. А загнать его под слой порошка некому. Так что настал период снова начинать гончарные работы. А пока – поход к шестому улью.

Металлургический комбинат

Кинематика простая, в настройке несложная. Основная хитрость в том, что рычаг с противовесом почти вертикален, отчего момент вращения и, как следствие, усилие прижима захлопки резко снижается, едва она шевельнется. Эффективная длина плеча сокращается при той же массе на конце. Ручеек дает два ведра в минуту. Такая же получается мощность поддува. Порциями, конечно, зато руками работать не нужно. Все делается само. Долгий выдох в течение минуты, а потом: трах-хрююк-тибидох, и вдох завершен. Снова выдох. Что есть, то есть. Все остальные мощности отсюда и выплясывают.

Этот порошок, руками выбрав из него осколки сосуда, Мишка размалывает камнями, смешивает с таким же растертым в порошок углем и засыпает в тигель, который накрывает крышкой. Это тоже тонкостенный глиняный горшок, который вставляется в другой толстостенный цилиндр. Снизу и с боков те же угли, которые к тому же можно еще подсыпать сверху – имеется тут достаточное пространство для того, чтобы топливо провалилось вокруг и вниз. И все то же неизменное дутье. Только топлива добавляй время от времени – и занимайся своими делами.

Греть можно хоть до бесконечности, но опытным путем установил, что полусуток мало. А за сутки углерод отнимает кислород у железа, и оно в металлическом виде стекает в лужу на дне. Сверху его прикрывает шлак, который потом приходится отбивать, но это не такой уж большой труд. Шлак хрупкий и поэтому откалывается. Как говорится, это вопрос приложенных усилий.

Тигель, кстати, одноразовый. Когда после остывания печи достаешь его сверху через горловину, то он рассыпается, как будто сделан из песка. А еще он помят и спекся с треножником, на котором был установлен, чтобы осталось внизу пространство, куда проваливается подсыпаемый сверху уголь. Внутренние стенки печи трогать вообще не рекомендуется, чтобы не раскрошились. Хорошо хоть не расплавляется его оборудование!

Лето кончается

А незавершенных дел много. Из одежды у него трусы, футболка да спецовочные штаны с курткой. Трусы уже в тряпку превращаются, остальное – до весны протянет. Ботинки еще крепкие, да кепке ничего не сделалось. Климат здесь, конечно, мягкий, однако снег зимой, скорее всего, бывает. Какую-никакую безрукавку из кроличьих шкурок он себе соорудит, но самих-то их этих шкурок у него всего пять штук.