- Ладно, при случае познакомлю.

    - Вот спасибо!

    - А у тебя серьёзные намерения или так, на уху?

    - У меня с научной целью, - важно подчеркнул наш умник и с воодушевлением взялся за веник.

    На этом наш познавательный диалог обрывается, потому что все мои мысли сводятся к одному - как выжить? Собственно, у всех, попавших в бане под Митькину массивную руку, мысли одинаковые... Но, видимо, у моего напарника тоже не всё было спокойно на душе, поэтому хлестал он довольно умеренно, я даже чуть не задремал от расслабления. Бывает такое вот промежуточное состояние: и сон, и не сон...

    Смеющиеся глаза Олёны; тревожно изогнутые бледно-розовые губы Дины; уже две одинаковые жемчужины, покоящиеся в нагрудном кармане кителя; носатый домовой, почему-то жарящий шашлык прямо в печке, да еще из самых крупных пауков; Баба-Яга, наверняка выстроившая свою собственную стройную версию всех странностей и непоняток, но нас в курс дела так и не...

    - А-а-ау!

    - А я кипяточком вас слегка, Никита Иванович, - нимало не каясь, пояснил Митяй. - Вот уж теперича вы такой чистый, что и людям показаться не стыдно. Свежий, пышущий, розовый (тьфу на вас!) - прям загляденье!

    - Не надо на меня так заглядываться...

    - Не без понятия, греков читали, - совершенно не обиделся он и, крякнув, вылил себе на голову бадью ледяной воды. Экстремал, уважаю... - А вы эдак, для закаливания, народным методом не желаете? Мне не жалко, водица есть ещ... Ё-ёу!

    Скрипнула входная дверь... Митька, взявшийся было за другую бадью, в оцепенении прижал её к могучей груди и сел там, где стоял. Я повернул голову и едва не свернул себе шею - прямо из предбанника, в клубы пара, на порог шагнула от подмышек до колен завёрнутая в простыню Баба-Яга! Старушка чуточку конфузилась, но крепко держала в сухоньких руках запотевшую бутыль местного самогона...

    - Ну что, сотруднички? - Бабка окинула нас торжествующим взглядом. - Стало быть, девок я не звала, как и договорено было, своим коллективом поплещемся, так, что ли?

    Мы, не сговариваясь, с визгом ломанулись из бани вон. Вслед доносился ехидный смех нашей эксперт-криминалистки...

    В предбанничке нас ожидало чистое бельё и моя, частично высушенная, форма. Одевались быстро, стараясь лишний раз не глядеть друг на друга. Митька успел первым и удрал на двор, выравнивать дыхание. Я пришёл в себя быстрее, хотя шок, конечно, был, поэтому одевался неторопливо...

    К тому же, мать моя юриспруденция, а брюки-то по-прежнему влажные! Домового нет, сушить и гладить некому, а не надеть нельзя. Хорош я за общим столом буду - в кителе, рубашке с галстуком... и свежих белых подштанниках, аккуратно заправленных в начищенные форменные ботинки!

    - Пойдёмте в избу, что ли? Маняшин батюшка звал чаю пить, - донёсся Митькин бас со двора. Нервничает... Я тоже. Так, кстати, и пошёл в мокрых штанах...

    Изба у кузнеца была большая, ухоженная, но небогатая. Как оказалось, сам хозяин, Игнат Андреич, был человеком вдовым, работящим, но пьющим. Прикладывался к сорокаградусной каждый вечер, пил на свои, в долги не лез, характер имел флегматичный и мягкий. Оно и к лучшему, когда я его в первый раз увидел - мне присесть захотелось. Вспомните Митьку... Так вот, кузнец был на голову