Когда Краппер заканчивал свои телефонные переговоры, подошел Доннер. За ним следовал крупный парень, которого я в последний раз видел в тот момент, когда приклад моего ружья сокрушал его подбородок.

Это был Новак.

Он набычился, увидев меня, и сжал кулаки. Затем, оттеснив Доннера плечом, вышел вперед. Я внутренне приготовился встретить его, надеясь, что Краппер быстро прекратит стычку. Не спуская с него глаз, я тихо сказал Клэр:

– Отойди от меня быстро.

Новак встал передо мной с грозным видом.

– Бойд, шельмец, – прошептал он. Его рука двинулась вверх, но, к своему удивлению, я увидел не кулак, а дружески протянутую ладонь.

– Извиняюсь за прошлую неделю, – сказал он. – Говард Маттерсон нас всех накачал.

Когда я взял его руку, он улыбнулся и другой рукой потер свой подбородок.

– Ты ведь чуть не своротил мне челюсть, – сказал он.

– Это не по злобе, – сказал я. – Не сердись.

– Ладно, не сержусь, – он засмеялся, – все же хотелось бы как‑нибудь по‑дружески ответить тебе, просто посмотреть, смогу ли я тебя отделать.

– Ладно, – произнес Краппер раздраженно. – Вы тут не дома на каникулах. – Он посмотрел на Доннера. – Ну что, вы ему скажете или должен я?

Доннер как‑то съежился и стал казаться меньше, чем был на самом деле. Поколебавшись, он выдавил из себя:

– Выведи людей со строительства.

– Что? – переспросил Новак, тупо глядя на Доннера.

– Вы слышали, что он сказал. Выводите людей, – приказал Краппер.

– Да, я слышал, но что это за чертовщина? – Новак постучал рукой по груди Доннера. – Вы нас подгоняли с этой работой, а теперь велите, чтобы мы ее прекратили, так?

– Так, – сказал Доннер кисло.

– Хорошо, – пожал плечами Новак. – Надеюсь, я понял вас правильно и отбоя не будет.

– Подожди минутку, – сказал я ему. – Давай все сделаем грамотно. Пойдем. – Мы вышли из турбинного корпуса. – Сколько человек у тебя здесь?

– Около шестидесяти.

– Где они?

Новак махнул рукой.

– Примерно половина у турбинного корпуса, другие – на плотине, с десяток рассыпаны по разным местам, я точно не знаю где. Строительство ведь большое. Что все‑таки происходит?

Я указал рукой вдоль ущелья к плотине.

– Видишь этот склон? Никто не должен ходить по нему. Скажи ребятам на плотине, чтобы они забирались повыше, в сторону от нее. А капитан Краппер пусть уведет всех от турбинного корпуса. И помни – на этот склон – ни ногой!

– Ладно. Ты, видимо, знаешь, что говоришь. Пока за это отвечает Доннер, мне все равно. Снять ребят с плотины нетрудно, у нас есть телефонная связь с ними.

– Еще одно. Перед уходом отсюда надо открыть заслоны.

Конечно, я знал, что это чисто символическое действие для того, чтобы спустить озеро, потребуется длительное время, но в любом случае – рухнет склон или нет – его надо было спускать, и чем скорее, тем лучше.

Новак вернулся в корпус, а я остался на месте и смотрел на плотину. Минут через десять я увидел, как маленькие фигурки людей уходят с нее, покидают опасную зону. Удовлетворенный этим, я тоже пошел в турбинный корпус, где Краппер уже занимался эвакуацией рабочих.

– Идите отсюда, – говорил он, – и держитесь возвышенных мест. Не выходите на Форт‑Фарреллскую дорогу и не приближайтесь к реке. Вообще на дно долины не спускайтесь.