Ни нового оружия, ни грозных доспехов — он просто принял свой прошлый облик, который, к удивлению Легбы, почти не отличался от нынешнего.

— И это всё? — усмехнулся Легба. — Ничего же не поменялось. Даже твоя внешность осталась прежней.

— А что моя внешность? — спокойно ответил Архитектор. — Она меня полностью устраивает. А тебя твоя — нет? Так чего же ты её не изменил в этом мире, раз такой сильный?

Слова Архитектора заставили Легбу замолчать. В его душе зародилось сомнение.

Неужели этот человек настолько мастерски владеет силой, что может вернуть себе прежний облик без ритуалов, без помощи могущественных Лекарей? Но это же бред! Это невозможно, или, по крайней мере, невероятно тяжело!

— А твой домен… — продолжил Вавилонский. — Ну да, он огромен. Бескрайний. Большое кладбище. Могучее, старое, древнее. Долго ты его подпитывал. Только вот в одном ты ошибся. Ты думаешь, что мы находимся на твоей территории. Позволь, я тебе кое-что покажу…

В следующий миг Легба почувствовал, что взмывает в воздух. Он не летел сам — его кто-то держал. Он увидел, что Теодор держит его за шкирку, как котёнка, и тащит вверх.

Легба пытался сопротивляться, но его магия, его Дар, сама его суть были скованы невидимыми тисками. Они поднимались всё выше и выше, и ночной туман над кладбищем начал рассеиваться.

И в этот миг на Легбу обрушилось осознание — ошеломляющее и сокрушительное. Внизу он увидел крохотное, ничтожное кладбище. Малюсенькую, едва различимую точку, затерянную в море огней. А вокруг этой точки, до самого горизонта, раскидывался гигантский, сияющий город немыслимых размеров.

Башни и небоскрёбы из живых кристаллов уходили в бесконечную высоту, сплетаясь с облаками. Мосты из чистого хрусталя соединяли парящие в воздухе острова-сады, где цвели диковинные растения. Внизу, по улицам, вымощенным лунным камнем, текли реки из жидкого света, а по ним скользили гондолы, сотканные из звёздной пыли. Архитектура здесь была не просто камнем и стеклом — она была музыкой, застывшей в вечности.

Легба замер, его разум отказывался принимать увиденное. Это был город, выстроенный не по законам физики, а по законам чистой воли. Город, которому не было равных ни в одном из известных миров. Город, принадлежавший Архитектору.

— Твой величайший домен власти, который ты выстраивал столько лет, — произнёс Теодор сверху, — всего лишь маленькое кладбище в моём городе. Кладбище, которое ты отсюда даже не можешь разглядеть.

Он посмотрел на Легбу сверху вниз, и в его глазах, горящих золотым светом, не было ни гнева, ни ненависти. Только лёгкая, почти вселенская усталость.

— И знаешь, если говорить о годах, то мне, наверное, даже немного стыдно драться с ребёнком.

С этими словами Теодор высвободил свою мощь. Легбу ослепило. Он почувствовал, как все его каналы силы, которые он копил тысячелетиями, каменеют, выгорают, рассыпаются в прах. Он закричал, но быстро перестал что-либо понимать.

Когда он вновь открыл глаза, дикая боль пронзила всё его существо. Он стоял в реальном мире, напротив Теодора. Он умирал.

— Ты… ты чудовище, — прохрипел Легба, глядя на своего убийцу.

— Возможно, — спокойно согласился Теодор. — А ещё я — глава Ордена Архитекторов. Тот, кто может перестроить не один мир, а целую Многомерную Вселенную.

Легба усмехнулся потрескавшимися губами.

— Но этот город… он обречён. Ты никогда не освободишь его от Теней…

Он не успел договорить. Купол над Лихтенштейном прочертили тысячи огненных взрывов. На город обрушился шквал ракет. Каждая из них забирала немного Теней, но их бессчётное множество продолжало биться о золотистый барьер.