— Самые «сладкие»? — я рассмеялся. — Дай угадаю: там, где менее опасно?

— Ну да, — кивнул Скала. — Смотри, есть три варианта, которые нам могут подойти.

Он начал объяснять, перечисляя преимущества каждого из направлений. Но я, не дожидаясь пока он закончит, указал пальцем на труднопроходимую горную местность, расположенную на границе с Австро-Венгрией.

— Вот сюда! — сказал я.

— Ты уверен? — с удивлением спросил Скала. — Там идут самые кровопролитные бои. Австро-Венгрия заняла те горы, и сейчас перекидывает по ним свои пешие войска. Там виконт Рогов. Они там с большими потерями отступают. Ты уверен, что нам нужно такое направление?

— Ну, конечно, уверен, — улыбнулся я, — эти горы и станут одной большой безымянной могилой для наших противников.

* * *

Я стоял на вершине огромной каменной башни, которую сам же и создал всего несколько минут назад, и с помощью старенького, но мощного армейского бинокля, внимательно осматривал поле боя, раскинувшееся передо мной. Скала, который, опасливо поглядывая вниз, стоял рядом, с нескрываемым любопытством наблюдал за моими действиями.

— Я не понимаю, — покачал я головой, опуская бинокль. — Как они умудрились сюда пробраться? Даже специально пропустить такое количество людей было бы сложно.

Не знаю, как это назвать: халатностью, подкупом или умышленным вредительством, но факт остаётся фактом — австро-венгерские войска уже заняли часть княжества. Они, словно грибы после дождя, появились из ниоткуда, быстро и бесшумно заняв позиции на склонах гор.

— Наверное, кто-то их пропустил, — предположил Скала, сжимая кулаки. — Либо на границе кто-то продался, либо…

Он не договорил, но я понял, о чём он подумал — среди тех, кто должен был защищать княжество, были не только наши войска, но и гвардия местных Родов. И кто знает… Возможно, кто-то из них решил переметнуться на сторону противника.

Эта мысль была неприятной, но не неожиданной. Уже давно ходят слухи, что многие аристократы Лихтенштейна, недовольные политикой Империи, были готовы поддержать Австро-Венгрию. И теперь, когда война началась, их предательство стало очевидным.

Но сейчас было не время для размышлений. Нужно действовать. И действовать очень быстро.

В этот момент что-то просвистело в воздухе, и внизу, в основании башни, раздался оглушительный грохот. Скала вздрогнул, но я, не обращая внимания на взрыв, спокойно сказал:

— Не переживай, дядя Кирь, она крепкая.

Я ещё раз поднял бинокль и внимательно осмотрел местность.

— Ага, вижу, — пробормотал я, заметив на одном из склонов гор вражескую артиллерийскую установку.

Я присел и прислонил руку к каменной поверхности башни, а затем сконцентрировался на своей силе. В следующее мгновение, прямо передо мной, начало формироваться тяжёлое каменное копьё, которое с каждым движением моих рук становилось всё больше и больше.

Каменное копьё, послушно подчинившись моей воле, зависло на уровне моей груди. Я, используя свой Дар, ещё раз проверил цель, а затем, сделав несколько пассов руками, с силой оттолкнул его, словно баскетбольный мяч. Копьё, со свистом рассекая воздух, взмыло вверх и, пролетев несколько километров, с грохотом рухнуло на вражескую пушку, разнося её на мелкие осколки.

— Одну пушку уничтожил! — с удовлетворением отметил я.

Скала, не отрываясь, смотрел в бинокль, а затем, опустив его, покачал головой и сказал:

— Удивительный ты человек, Теодор!

— Ты так думаешь? — усмехнулся я.

— Не думаю, я уверен, — Скала кивнул. — Ты, наверное, не понимаешь, что только что сделал. Ведь противник уже успел окопаться и замаскировать свои огневые точки.