— Празутаг.

Темная тень отделилась от склона. Когда икенский воин занял позицию под дырой, Катон свесился вниз и разжал пальцы. Могучие руки подхватили его, не дав свалиться в месиво нечистот, переполнявших канаву. Празутаг рывком выбросил юношу на траву и миг спустя рухнул возле.

— Спасибо, — выдохнул Катон. — Я уж боялся, что вымажусь в дерьме по уши.

— Ты нашел их?

— Да, — с горечью ответил Катон. — Я их нашел.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Второй легион дал о себе знать на другой день поздним утром. С дерева, служившего лазутчикам наблюдательной вышкой, Катон углядел конный заслон, двигавшийся с востока. Хотя, конечно, принадлежность всадников на таком удалении определить было трудно, рассредоточение верхового отряда являлось обычным для разведывательных патрулей, высылавшихся впереди римского войска.

Катон удовлетворенно ухмыльнулся и радостно хватил кулаком по стволу дерева. После стольких тягостных дней пребывания на чужой стороне, после долгих ночей, проведенных под открытым небом, и постоянного страха быть обнаруженными одна мысль о том, что Второй легион уже рядом, согревала и успокаивала. Он вдруг ощутил себя человеком, которого ждет воссоединение с любимой семьей, и это чувство тронуло его больше, чем можно было представить. У него даже дыхание пресеклось от избытка эмоций, и он не сразу окликнул Празутага. Когда же окликнул, макушка дерева закачалась. Громадный икен полез к нему.

— Полегче, приятель, — проворчал Катон, покрепче ухватываясь за ветки. — Хочешь, чтобы все поняли, где мы укрылись?

Празутаг послушно остановился и, обустроившись несколько ниже Катона, указал на крепость. Враги тоже заметили конных легионеров: последние патрули дуротригов спешили к главным воротам. Скоро тяжелые створки захлопнутся, и все туземцы запрутся в Мэй Дун, пребывая в уверенности, что смогут отразить натиск римлян. Таким образом, риск быть обнаруженными и схваченными для лазутчиков отпал сам собой, нужды прятаться больше не было, и Катон смягчился.

— Ну ладно. Смотри только, не сломай наше деревцо.

— Э?

Празутаг нахмурился, вскинув непонимающие глаза.

Катон похлопал по утончавшемуся к вершине стволу.

— Будь осторожен.

Празутаг, пробуя, потряс ствол, чуть не сбросив римлянина с ветки, потом удовлетворенно кивнул.

Катон раздраженно скрипнул зубами и, напрягая зрение, устремил взгляд на восток, силясь разглядеть основные силы Второго. Однако из туманной дымки, застилавшей дальний лес и холмы, римский авангард выступил лишь через час. Первой о его приближении сообщила рябь солнечных бликов, игравших на шлемах и остриях копий, затем обрисовалась колонна, напоминавшая гигантскую чешуйчатую змею. Вдоль нее тут и там взад-вперед носились всадники: командиры проверяли, все ли идет как надо и нет ли где отступлений от установленного маршевого порядка. Справа и слева медленно движущийся легион сопровождали легкие отряды конвоя, исключавшие возможность внезапного вражеского нападения.

В авангарде колонны катила плотная, темная масса подвод, являя собой хозяйственный и артиллерийский обозы, и наконец следовало тыловое прикрытие. Катона удивило количество метательных механизмов: их было гораздо больше, чем полагалось по норме. По всему выходило, что легат сумел выбить у генерала солидное артиллерийское подкрепление.

«Вот и хорошо, — подумал юноша, оглядываясь на крепость. — Это все нам пригодится».

— Пришло время потолковать с Веспасианом, — пробормотал он, постучав сапогом по ветке над головой Празутага. — Слезаем, приятель.

Они покинули гребень холма и поспешили вниз к Боадике. Катон коротко сообщил девушке о приближении римлян, после чего все трое, уже не таясь, выбрались из лесной чащи и направились на восток, навстречу марширующему легиону.