— Нет, нельзя. Кланы давно рассыпались в прах.

— Ошибаетесь, — возразил директор «Фолкрофта». — Некоторые нынешние японские фирмы по существу являются наследниками прежних самурайских кланов.

— Как это понимать?

— Я хорошо проработал информацию о «Нишицу». Его владельцы — прямые потомки хозяев клана Ниши. Одна из дочерних компаний использует в качестве логотипа фирмы старую эмблему клана.

Чиун гневно потряс кулаками.

— Значит, наша работа не окончена!

Смит кивнул:

— Конечно, «Нишицу» впервые использовала возможности своей электроники в ущерб Соединенным Штатам. Но нельзя забывать, что один из бывших руководителей «Нишицу» несет ответственность за ту бойню в Юме, штат Аризона, что произошла несколько лет назад. В то время власти пришли к выводу, что злодеяние — дело рук сумасшедшего одиночки.

— Я тому объяснению сразу не поверил, — произнес Римо.

— Я тоже, — отозвался Смит. — Но теперь эта корпорация обнаружила свое истинное лицо, и на нас лежит обязанность убедить ее воротил в том, что они никогда не смогут безнаказанно вредить Америке.

Чиун поклонился.

— Мы с радостью проникнем в оккупированную Японию и встанем на защиту славы вашего дома, а равно и нашего.

— Папочка, Япония уже давно свободна, — возразил Римо.

— Она оккупирована японцами. Ты будешь спорить?!

— Не горячись, — успокоил его ученик. Внезапно в памяти всплыл давно мучивший его вопрос. — Я одного не понимаю. Смитти, помните прошлогодний случай с поездом? Ну там еще коровы были. То, что я оказался там, — это совпадение?

— Вероятно, да, — ответил Смит.

Римо поморщился.

— Эх, знай я тогда, нашел бы Базукина сына на целый год раньше. Я мог бы спасти столько жизней...

— Важно, что мы победили, — прервал его Чиун. — Когда — не важно.

— Смитти, куда вы девали тело?

— В угольную печь внизу.

Римо рассмеялся.

— Когда будете выбрасывать пепел, не забудьте его перемешать.

— Пожалуй, поручу это вам, — отозвался Смит. Его все еще что-то беспокоило.

— Нет проблем. А теперь нам с Чиуном предстоит свидание с таинственным ящиком.

* * *

В спортивном зале санатория «Фолкрофт» Римо склонился над серебряным сундуком с лазурными фениксами.

— Валяй, открывай.

Чиун медлил.

— Я ведь тебе говорил, что в этом сундуке собраны лень и стыд...

— Вперед, папочка.

Учитель пронзил его взглядом карих глаз.

— Твоя лень и мой стыд.

— В жизни я свою лень в твой сундук не прятал. А тебе, скажи на милость, чего стыдиться?

— С тех самых пор, как я обучил тебя, Римо Уильямс, великому искусству, я собирал в этот чемодан плоды твоего упрямства, твоего безрассудства, твоего...

— Ты сказал — следы? Так я таскаю в чемодане сухофрукты?

— Нет. Я не сказал — фрукты, я сказал — плоды.

— Ладно, чего там. Открывай.

Мастер Синанджу насупился, но все-таки наклонился и вскрыл замок длинным ногтем. Запор еле слышно щелкнул.

— Давай-давай!

— Как только я открою сундук, твой позор увидят все мои предки, а значит, и твои тоже.

— Переживу.

Резким движением Чиун откинул крышку и тут же отпрянул, прикрыв глаза рукавом.

— Не могу смотреть без содрогания.

— Да брось ты, — буркнул Римо и, приблизившись к сундуку, встал на колени.

Сундук был битком набит чем-то вроде мелкой стружки, только почему-то матово-белой.