Кроме того, китайская позиция выглядела посильнее ещё и потому, что китайцы никогда не признавали проведённую в 1914 году Генри МакМэхоном китайско-индийскую границу и претензии индийцев на примерно 52 тысячи кв. миль "исконно китайской территории" для них выглядели совершенно беспочвенными.

И тем не менее китайцы на переговоры пошли. Они решили извлечь из самого факта переговоров политический капитал, далеко превосходивший значимость "спорной территории". В апреле 1960 года китайская делегация, возглавлявшаяся Чжоу Энь-лаем, прилетела в Дели. Индийцы, опять же считая себя хитрее всех, обставили переговоры как личную инициативу Джавахарлала Неру.

Тут же выяснилось, что китайцы подготовились к событиям заранее, и приготовились лучше. Они рассчитали на несколько ходов вперёд. Бедным картографам в ту эпоху приходилось обходиться без помощи спутников на низкой орбите и китайская сторона использовала это обстоятельство на всю катушку. Как только начались переговоры, на стол были выложены карты и "высокие переговаривавшиеся стороны" с изумлением (китайцы изумление разыграли, им, с их разрезом глаз это было легче лёгкого, а вот индийцы потеряли дар речи) обнаружили, что переговариваться, вообще-то, нет никакой возможности, карты китайские отличались от карт индийских примерно так же, как отличаются карты лунной поверхности от карт Марса. "O-o-ops!"

Переговоры были прерваны и китайская делегация отбыла восвояси. Отбыла с сознанием выполненного долга, с гордо поднятой головой. Их позвали – они приехали. Даже и на далай ламу не посмотрели. Они честно протянули индийцам руку дружбы. Они честно попытались договориться. Ну, и они же не виноваты в том, что у индийцев такие карты. "Ну вы сами посудите!"

Умный Чжоу Энь-лай публично посадил Неру в калошу. Индийская хитрость с "личной инициативой" сослужила Неру плохую службу. Его "имиджу" был нанесён невосполнимый урон. Индийцы раскипятились, раскипятился и Неру, что понятно, кому же понравится, когда его перед всем миром выставляют дураком. Китайскую делегацию провожали не "бхай-бхаем", а чуть ли не скрежетом зубовным, и никто иной как сам обиженный Неру немедленно обвинил Китай в "агрессии". Чжоу Энь-лай тут же созвал пресс-конференцию и грустно заметил собравшейся журналистской братии, что "он расстроен подобными заявлениями индийской стороны и расстроен тем более, что он относился и продолжает относиться к премьер-министру Неру с глубоким уважением".

После чего на индийско-китайской границе начались пограничные столкновения, летом 1962 года плавно перешедшие в открытую войну.

Войну, которую Китай выиграл. Войну, которую Индия проиграла.

Войну, при помощи которой Китай убрал со своей дороги конкурента, пытавшегося возглавить Третий Мир.

Орёл и дракон – 15

Китайцы очень удачно выбрали момент. Они обделали свои делишки под прикрытием Карибского кризиса.

16 октября 1962 года президента Кеннеди ознакомили со сделанными засланным в кубинское воздушное пространство самолётом-шпионом U-2 снимками размещённых на Кубе стартовых позиций советских ракет средней дальности, с этой даты начался отсчёт кризиса, а через неделю, 22 октября, Кеннеди в телевизинном обращении к нации кризис "озвучил", после чего события понеслись вскачь.

В промежутке же между этими датами, 20 октября 1962 года китайские войска перешли к активным действиям в "спорных районах" (между прочим, за две недели до этого, 4 октября, Чжоу Энь-лай, продолжавший изображать "миротворца", во время очередного визита в Дели дал "гарантии", что "войны не будет").