— А зачем?

— Чтобы узнать, не накачали ли их наркотиками.

В разговоре наступила тягостная пауза, в трубке слышалось потрескивание помех и шипение телефонной междугородной линии.

— Нет, — смущенно признался наконец Татум. — Но я сейчас же отправлю туда специалиста.

— Скорей всего, именно так он и сделал, — заявил Браддок. — Если здесь замешан Болан, то он, прежде всего, провел основательную разведку и пришел на место, зная, что собаки очень опасны. Ты... Ты знаешь об отношениях между Боланом и Винтерсом?

На линии снова воцарилось молчание.

— Каких отношениях?

— Когда Болан куролесил у нас, — объяснил Браддок, — мы завели на него целое досье. В ходе расследования я сам говорил с Винтерсом. Он был командиром Болана во Вьетнаме.

Молчание становилось все более продолжительным и напряженным.

— Ты мне никогда об этом не говорил, Тим, — в голосе Татума явственно звучал упрек.

— Мне очень жаль, но у меня не было времени соблюдать правила хорошего тона. В то время мы еще не знали, что Винтерс поддерживал отношения с Боланом. Я только интересовался прошлым сержанта. Встретившись с Винтерсом в одном из клубов Дель Map, мы выпили по стаканчику, и генерал рассказал мне все, что он знал о Болане. Я поблагодарил его и ушел. Ты же помнишь, что у нас творилось в то время — бои шли, как на фронте.

— Ну да, — кислым голосом протянул Джон Татум. — А теперь то же самое начинается у меня.

— Возможно, но ты не горячись, Джон. У меня сложилось впечатление, что Винтерс рассказал далеко не все. Он дал мне лишь общее представление об интересовавшей меня проблеме. Позже я узнал, что, несмотря на различие в звании, его связывали с Боланом очень тесные узы.

Полицейский из Сан-Диего устало вздохнул.

— Хорошо. Если не возражаешь, я воспользуюсь твоими промахами. Если бы тебе довелось все начать сначала, как бы ты поступил?

— Точно так же, с одним лишь нюансом: я бы активнее навалился на мафию. Советую тебе поступить именно так. Выдумай любой предлог, чтобы засадить мафиози за решетку. И держи их там до тех пор, пока Болану не надоест ждать и он не уйдет.

— Это признак слабости.

— Да, если угодно. Но вспомни: Болан никогда подолгу не задерживается на одном месте. Его тактика заключается в молниеносной атаке и таком же быстром исчезновении. Некоторое время он отсиживается в надежном месте, а потом снова наносит удар.

— Тим, но ты же знаешь, что я не могу держать этих парней в тюрьме до бесконечности. Как только они окажутся за решеткой, мне на голову сразу же сядут их адвокаты с ворохом всяких бумаг.

— Конечно. Тогда ты их отпускаешь, а потом сразу же сажаешь, не давая им дойти до своих машин. За что — не знаю, ну хотя бы за то, что кто-то плюнул на тротуар. За все, что угодно. И так продолжаешь до тех пор, пока...

— Да, я знаю эти фокусы, — горько произнес Татум.

— Не знаю, что и сказать тебе, Джон...

— Во всяком случае ты мне сказал как раз то, чего я не ожидал от тебя услышать.

— Может быть, показания племянницы Винтерса еще более запутаны, чем тебе представляется. Ну а пока скажу только, что на Болана это не похоже. Обычно он очень четко заявляет о своем присутствии.

— Увы!

Третий властный голос вмешался в их разговор.

— Капитан Браддок, с вами говорит Ларсон.

— Слушаю вас, — ответил Браддок начальнику Татума.

— Я тут сижу рядом с Джоном. Извините, что я не сразу дал понять о своем присутствии при вашем разговоре. Мне хотелось, чтобы вы говорили более откровенно. Зато теперь я вмешиваюсь в беседу вполне официально. Вы лучше всех знаете Болана и его похождения на западном побережье.