|
Так вот, если в ваши руки попадут такие игрушки, вы станете с ними обращаться также, как малолетний идиот с арбалетом. Что случится, если выстрелить в своего приятеля по игре в куче песка? Ребенок не осознает, что его друг умрет или будет серьезно ранен. Он не знает, что такое смерть, не понимает всей глубины этого понятия. Ему интересно. Бу-рэнгийну, которому тоже просто интересно, Судьба дала в руки такой арбалет — великую и почти непобедимую армию. И Бурэнгийн начал стрелять. Не по собственной злобе — по неразумию. Итог — вы получили мировую войну. Только из-за любопытства. Вашего, Данкварт, вашего, и лишь отчасти Бурэнгийнова. Человечество вашего мира не повзрослело. Надеюсь, однажды вы поймете, что хвататься за арбалет надо только при самозащите, а не устраивать великие войны только ради призрачной и недолговечной славы нескольких талантливых гордецов-полководцев!
— Я знаю, что мы виноваты! — заорал Данкварт, выходя из себя. — Знаю! И пытаюсь хоть как-то искупить вину неразумного человечества! Хотя, что может одиночка?.. — Так вы не говорите, а делайте, — наставительно сказал Рэльгонн. — Рассуждать мы все горазды. Помните, что проходя через струи собственной крови народы взрослеют. Действуйте. А я вам помогу. Нет такого греха, который нельзя было бы искупить.
* * * — Войто! — Чего, сударь? — Молчи. — Я и так молчу. Откуда привычка такая, вельможный керлат? Едва господа благородные не знают; что и как делать, то сначала дают по шее Войто, а потом только соображать начинают. — Закрой рот, я сказал! — Тогда чего звали? Сия напряженная беседа между благородным месьором Данквартом из Бергиса и затесавшимся в отряд Войто из Велинки, происходила в глубине подгнивающего бурелома, где оба и пребывали. Нормальный человек совершенно точно не сумел бы уместиться в узкой норке среди палых ветвей, поваленны^ стволов и груд перепревшей листвы, но эти двое смогли пристроиться вполне удобно, даже почти не впритирку — играли свою роль привычка молодого дружинника к кернодским чащобам и умение обустраивать охотничьи засады. Войто оказался в отряде Рыжей Сони и Дан-кварта отнюдь не случайно, что бы там не думал помощник владычицы танства. Его зазвали альбы, а точнее, очаровательная альбийка Эйя. Древние, составлявшие костяк ударного отряда, на который возлагалась главнейшая задача: убить или пленить Хасгата Степного Ветра, — самовольно захватили право брать с собой, кого пожелают. Конечно, еще можно смириться с присутствием четверых болтливых и кокетливых альбийских девиц. Во-первых, чем они хуже Рыжей Сони? Во-вторых, управляются с оружием, особенно с луками и маленькими самострелами, получше самого опытного наемника, а в-третьих — альбы-мужчины, как выяснилось, не мыслят себе жизни без женщин. Красавицы, понимаете ли, вдохновляют их на подвиги. Но когда отряд разросся сверх планируемых пятнадцати бойцов аж до тридцати, Данкварт стукнул кулаком по заросшему мхом валуну и твердо заявил: "Хватит! Тут вам не разъездной бордель!". Альбы ужасно огорчились, но были принуждены согласиться. Охотой на большого зверя, таким образом, занялись рудненский керлат Данкварт и сама госпожа Соня (она, между прочим, не забыла составить завещание по всем правилам, заверенное каштеляном и свидетелями, и передавала в случае смерти кернодское танство и титул Данкварту, после чего за ним прочно укоренилось малоприятное и совершенно необоснованное прозвание "ночного тана"). С ними отправлялись Ллэр, четыре помянутых красотки-луЧницы, шестеро самых близких приятелей Ллэра, Рей, отказавшийся оставаться в замке, и неотвязный Войто, которому хотелось обрести подвиги, приключения и непременное общество Эйи. Данкварт не сомневался: альбы ввязались в эту авантюру лишь ради острых ощущений и вели себя так, словно впереди маячило не самоубийственное предприятие, но развеселая прогулка с песнями и танцами под луной на лесных полянах. |
