— Понимаю, — сказал Анжель.

— Впрочем, может быть, и не слишком поздно… — задумчиво произнесла Бирюза.

— Вы видели тело Анна?

— Нет!.. — сказала Бирюза. — Я не хочу ничего знать, мне это неприятно. Я не хочу об этом думать.

— Какой он был красивый! — сказал Анжель.

Бирюза посмотрела на него с беспокойством.

— Зачем вы так говорите? — спросила она. — Только я успокоилась, как вы тут же начинаете меня пугать, хотите, чтобы я опять стала мучиться. Мне не нравится, когда вы так… Вы всегда такой мрачный. Не надо больше думать о том, что случилось.

— А вы можете не думать об этом?

— Все могут, — сказала Бирюза. — Между прочим, я пока жива. И вы тоже.

— Мне стыдно жить… — сказал Анжель.

— Послушайте, — сказала Бирюза. — Вы действительно так меня любили?

— Да, — сказал Анжель.

— Скоро я утешусь, — сказала Бирюза. — Я не могу долго думать о грустном. Конечно, я буду часто вспоминать Анна…

— Не так часто, как я, — сказал Анжель.

— Ой! Как вы мне надоели, — сказала Бирюза. — В конце концов, мы оба с вами еще живы!

Она потянулась.

— Амадис хочет, чтобы вы напечатали письма, — сказал Анжель с горькой усмешкой.

— Не хочу я, — сказала она. — Я отупела от этих капель. По-моему, я сейчас засну опять.

Анжель встал.

— Не уходите, — сказала она. — Вы мне совершенно не мешаете. Еще чего! Мы столько пережили вместе! Не будем же мы стесняться друг друга…

И начала расстегивать платье.

— Я боялся, что вы примете слишком большую дозу, — сказал Анжель.

Он все еще держал пузырек в руках.

— С чего бы я стала это делать! Аббат Иоанчик велел мне принять не больше пяти капель.

— Вы же знаете, что будет, если выпить слишком много этой микстуры, — сказал Анжель.

— Наверное, будешь очень долго спать, — сказала Бирюза. — Скорее всего, это опасно. Или даже можно умереть. Шутить с этим нельзя.

Анжель смотрел на нее. Она сняла с себя платье, распрямив крепкое, пышущее здоровьем тело. Все нежные уголки его, однако, были уже отмечены на первый взгляд незаметными морщинками и трещинками. Тяжелая грудь давила на тонкую ткань белого бюстгальтера, а на ее мясистых ляжках проступали голубоватые извилистые сосуды. Когда их взгляды встретились, на ее лице заиграла улыбка, она опустила голову и быстро нырнула под одеяло.

— Посидите со мной, — сказала она.

— Если бы мы выпили каждый по полпузырька… — прошептал Анжель. Он сел рядом с ней и продолжил: — Это тоже выход.

— Выход из чего? — спросила Бирюза. — Жить-то хорошо.

— Вы любили Анна…

— Ну да, — сказала Бирюза. — Только, пожалуйста, не надо больше об этом. Неужели вы не понимаете, как мне сейчас тяжело все это выслушивать?

— Я ненавижу эту пустыню, где всех подстерегает смерть.

Она легла на постель и положила под голову подушку.

— Не всех.

— Всех, всех… Членоеда, Пиппо, практиканта, Анна, инспектора… Нас с вами.

— Нет, — возразила Бирюза. — Мы с вами еще живы.

— …Как в романах… — сказал Анжель.