— Нет, ну ты, блин, понимаешь? — втолковывал он уставшей от его откровений Василисе. — Я тебя не в Анталью какую-нибудь везу, не в Мармарис зачуханный, а на Канары! Ты, блин, врубаешься? Канары! Ты, конкретно, понимаешь? Так должна ты мое хорошее отношение ценить? Должна, я тебя спрашиваю?

— Должна, — искренне соглашалась Василиса. Она не могла нарадоваться тому, что ей не придется выносить этого зануду больше одного вечера.

Наконец глаза ее нового друга стали совершенно стеклянными.

Василиса рассмотрела билеты и выяснила, что до самолета на Тенерифе осталось всего три часа.

Расплатившись с барменом, она подставила своему занудному спутнику хрупкое девичье плечо и повела его к выходу из заведения. Бармен смотрел вслед парочке без особого интереса: на его глазах происходили иной раз куда более интересные события!

Левак-бомбист за полчаса довез парочку до международного аэропорта. В дороге Василиса успела немного поработать над своей внешностью. Расплатившись с водителем, она втащила своего спутника в зал отбытия. Регистрация пассажиров на Тенерифе как раз начиналась. Сотрудница авиакомпании сочувственно посмотрела на хрупкую девушку, согнувшуюся под весом своего друга, и без лишних вопросов зарегистрировала билеты.

— В самолете проспится, — проговорила Василиса в ответ на сочувственный взгляд.

— А багажа у вас совсем нет? — поинтересовалась девушка.

— Я его-то еле дотащила, — вздохнула Василиса, — куда уж тут багаж! Ничего, на месте все купим!

Следующим этапом был паспортный контроль.

Василиса подтащила своего спутника к окошку и за волосы подняла его голову, предъявив для опознания сонную и пьяную физиономию.

Суровая женщина в пограничной форме с погонами старшего лейтенанта неодобрительно осмотрела предъявленный объект.

— Вы уж его пропустите, — жалобно проговорила Василиса, — он в самолете проспится!

Пограничница тяжело вздохнула, подумав о тяжелой женской доле, и пропустила вдрызг пьяного пассажира.

Паспорт, который положила перед ней Василиса, она проглядела вообще вполглаза. Ей даже в голову не пришло, что фотография на паспорте принадлежит совсем другой женщине.

Через час Василиса, счастливо улыбаясь, летела в далекий солнечный край, к пальмам и морскому прибою.

Маргарита Павловна встретила жениха на улице, у подъезда. Увидев Пу И, она в восторге всплеснула руками.

— Он неотразим! Нет, это судьба! Они с Пенни будут просто восхитительной парой!

Лола скромно потупилась, но слова будущей сватьи, безусловно, доставили ей удовольствие.

Поднявшись в квартиру Ашотовых, они наконец увидели невесту.

Пенелопа сидела на диване в гостиной, скромно потупив глазки.

На ней было надето белое платьице, фата из тончайших кружев и крошечный веночек из флердоранжа.

Лола ахнула и прослезилась.

— Это такой день, такой важный день в нашей с тобой жизни! — проговорила она, обращаясь к Пу И и прижимая его к груди.

— Такой важный день! — вторила ей Маргарита Павловна, поправляя фату на Пенелопе.

Присутствовавший в комнате фотограф сделал отдельную фотографию жениха, отдельную фотографию невесты, потом попросил усадить их рядом, чтобы сделать традиционный свадебный снимок.

Пу И вел себя как-то беспокойно и не хотел сидеть на одном месте, так что с фотографией пришлось помучиться.

— Он волнуется, — вступилась Лола за своего любимца, — ведь сегодня в его жизни такой важный день!

— Такой важный день! — как эхо повторила Маргарита Павловна, поправляя на Пенни веночек из флердоранжа.