Серая улица, словно не заметив моего недельного отсутствия, встретила тем же унылым пейзажем. Изменилось только направление ветра, да жёлтая урна у скамейки вместо привычного снега была набита пустыми бутылками – спутниками беззаботного веселья. Морозный воздух кольнул заплывшее лицо, защекотал ноздри, наполнил лёгкие. Радостно забилось сердце, распределяя свежий кислород по измождённому организму. Я вышел из подъезда на улицу неуверенной походкой космического путешественника, ступившего в неизведанный и от того безумно притягательный мир. Нерадивость дворника и скользкая тротуарная плитка, по дешёвке доставшаяся компании-застройщику, превратили мой третий шаг в этюд, достойный Бенни Хилла. Переломов удалось избежать, но последние чистые джинсы теперь были вымазаны в песке и соли. Плевать! Так даже больше гармонии с моим отлежавшимся образом. Уже через двадцать шагов я перестал хромать, ступал уверенно и бодро.

 На другой стороне улицы меня ждала награда за испорченную одежду. На стеклянные двери супермаркета изнутри были повешены оранжевые листы альбомного формата с рекламой продуктов по самым низким ценам в районе. Среди многообразия марокканских апельсинов, аргентинских яблок, сенегальских бананов и французского алкоголя выделялось следующее:

АНАНАС. 90–50 руб. шт. КОТ-ДЕ-ВУАР

ООО «Камелот».

Каким-то непостижимым образом иностранное название Берега Слоновой Кости превратилось в Берег Виденный, столь далёкий, почти недостижимый, но вместе с тем такой родной. Сложившись пополам от смеха, я вошёл внутрь, где меня ждали неприветливый молчаливый охранник и осуждающие взгляды, подаренные мне женщинами-кассирами не первой свежести, впрочем, как и многое другое в этом заведении. У сырного отдела образовалась небольшая очередь из вашего покорного слуги и молодой женщины с трёхлетней девочкой. Пока старшая выбирала, что вечером окажется на столе, младшая попыталась сбежать из своего сиденья в магазинной тележке, но не учла законов гравитации. Я поймал её в пяти сантиметрах от пола и бережно поставил на ноги. Ребёнок даже не успел испугаться. Зато потом, разглядев меня, она состроила предрёвную рожицу, обхватила маму за ногу и уткнулась лицом в самые безопасные джинсы на свете. Девушка отошла от шока и, поблагодарив меня, спросила свою дочурку, что случилось. Если ответ перевести на понятный язык, то он прозвучал так: «Дядя страшный». Пришлось играть на опережение, смеяться и говорить, что всё в порядке, ведь дядя действительно страшный и себя немного запустил. Мы раскланялись с пожеланиями доброго дня. Разобравшись с покупками, они уходили под тихий монолог о том, что одна неизменно позорит другую, оставив меня один на один с тридцатью сортами сыра.

Впервые за последние дни я встряхнулся, был бодр и весел. Захотелось полезных продуктов, коих набралось килограммов двенадцать. Разумеется, среди них оказался и ананас из неведомой страны. Появилось подозрение, что пластмассовая ручка вот-вот отстыкуется от синей корзины, но катастрофы не произошло, и первая ступень осталась на месте. Равновесно распределив покупки по двум пакетам, я вышел на улицу в образе жизнерадостного бомжа-шопоголика и едва не столкнулся с ней. Она поразила меня с первого взгляда. Тонкие линии произвольно расчерчивали пространство, создавали идеальную форму, заключающую в себе синтез инженерной мысли и высокого изобразительного искусства. Моя душа встрепенулась, и передо мной замаячила цель. Сначала ненавязчиво, едва различимо, но, с каждой минутой всё больше проникая в моё сознание, она прочно вошла в мою жизнь. Оставалось найти дилера Mercedes в одном из ближайших городов (наш мегаполис такого позволить себе не мог) и осуществить задуманное.

X

Возвращение из супермаркета на тот момент показалось мне менее захватывающим событием, правда, не лишённым спортивного азарта борьбы и восторга победы над почтовым ящиком: ключей от него я никогда не имел, хотя почту изымал регулярно.