Синтия быстро наклонилась и подняла тапочки. Держа их на вытянутой руке, как дохлую крысу, она брезгливо сообщила:

– Это не мои тапочки. Чьё это?

Йоко встала. Повернулась и, глядя ей в глаза, многозначительно сказала:

– Моё.

Джон и Синтия молчали, пока Йоко переодевалась, удалившись в спальню, а затем, не прощаясь, покинула дом. Сразу после этого бросилась собирать вещи и Синтия.

Джон ходил за ней, неуверенно бормоча:

– Это не то, что ты думаешь… У нас чисто интеллектуальное общение. Мы записывали альбом…

– А тапочки?! – вскричала Синтия.

Джон не нашелся, что ответить и удалился в кабинет.

Несколько дней она прожила у друзей. Но потом, не выдержав, вернулась.

– Это были тапочки Пита, – сообщил ей Джон первым делом.

– Да?! – обрадованно воскликнула она, делая вид, что поверила. В конце концов, важно было не то, что тут произошло, а то, как к этому относится сам Джон.

Но уже через две недели он осторожно, явно нервничая, предложил:

– Син, а почему бы тебе не съездить в Италию?..

Именно в этой поездке она и получила сообщение о том, что Джон начал бракоразводный процесс, объявив… о ЕЁ супружеской неверности.

Как это часто бывает, друг в момент семейной драмы, пытался остаться другом для обоих сторон. Однажды Пол приехал к Синтии с Джулианом в Уэйбридж (Джон теперь жил с Йоко в доме Ринго на площади Монтегю-Сквер). Синтия была взволнована одинокой алой розой, которую Пол вручил ей, шутливо предложив:

– Ну так как, Син? Может, давай теперь поженимся?..

А ведь большинство ее прежних знакомых теперь отвернулись от нее, боясь испортить отношения с Джоном.

Весь вечер Пол объяснял ей, что не стоит принимать близко к сердцу очередную прихоть Джона.

– Посмотри на себя! – говорил он ей. – Ты – красивая, стройная, молодая блондинка! А теперь вспомни эту зверушку! Ты думаешь, Джон – совсем идиот?

– Конечно.

– Приведи пример.

– Моя «супружеская неверность».

Крыть Полу было нечем. И все же ему очень хотелось, чтобы его слова были правдой. Синтия была такой домашней, уютной, «ливерпульской»… А Йоко несла в себе загадку, одну из тех, которые ему так не нравились.

Синтия окончательно отбила у него желание спорить, сказав:

– Ты говоришь, он перебесится… Но вот ты, Пол, ведь никогда не поступил бы так с Джейн.

Он был вынужден признать ее правоту. Он бы так никогда не поступил. Он не такой.

Прощаясь, он потрепал по голове Джулиана и вдруг заметил, что глаза у того на мокром месте.

– Эй, Джул, – невесело усмехнулся Пол. – Не надо слез. – И добавил, делясь своим старым секретом, которым пользовался с того дня, когда потерял мать: – Лучше спой, и все станет лучше…

Сидя в машине, он вдруг пропел про себя сказанные пацану слова. Мелодия появилась сразу.

Остальной текст и мелодия припева были написаны моментально. И Пол отправился к Джону показать новую песню, надеясь, что она заставит его еще раз подумать о том, верно ли он поступает.

Джон был, конечно же, с Йоко. Пол с удовольствием спел эту песню в ее присутствии: пусть косоглазая вспомнит, что это она лишает мальчика отца.

– Класс! это моё! – воскликнул Джон, прослушав, и вопросительно посмотрел на Йоко.

Та одобрительно кивнула.

– Как это твое? – не поверил своим ушам Пол. – Это моё!

– Твоё, моё… – усмехнулся Джон. – Всё равно подписано будет «Леннон и МакКартни»… Только знаешь что, – добавил он.