– Возлюбленная... горлинка моя... как же ты могла мне изменить? Снова... так скоро... а ты, киммериец!.. – Он повел глазами, потому что тело не очень-то слушалось. – Мне сказали, ты погиб... Из какой преисподней ты выполз?

    – Из той самой, куда ты, чмо болотное, меня по дружбе отправил, – ответствовал Конан. – Знал бы ты, с какой нежной любовью я тебя там вспоминал! Уж и не чаял по достоинству отплатить за добро...

    – О чем ты, не понимаю! Если ты о той нашей маленькой прогулке к гробнице... Но ведь тогда ты попался по собственной неуклюжести! И нечего на меня собак вешать.

    – Я бы тебя самого с радостью за одно место повесил, – проворчал Конан. – Если бы все вышло по-твоему, мне бы кишки заживо размотало!

    – Чепуха! – Распухшие губы мешали Осгару говорить внятно. – Однако если у тебя, как тебе кажется, есть причины на меня обижаться, так почему бы нам с тобой все не уладить прямо сейчас? – Не без труда повернув голову на коленях у Зефрити, он обеими руками раздвинул полы кожаной безрукавки, из которой кулаки Конана так до конца и не выбили дорожную пыль. Наружу появились буйные заросли светлой шерсти на груди. – Убей меня, и дело с концом! Если, конечно, кишка не тонка...

    – Хватит пустой трепотни! – Исайаб прошел вперед и наклонился над ваниром. – Конан согласился оставить тебе жизнь, Осгар, только благодаря моим уговорам! К тому же у него есть деловое предложение, которое, если ты его поддержишь, может принести немалую выгоду!

    – Именно так, – сказал Конан, чувствуя, как понемногу стихает в нем гнев. – Если бы я не повстречал Исайаба и этих остальных, шатавшихся по лабиринту с потайным фонарем, я, может быть, еще и сейчас бы там ползал. Они видели все то же, что видел и я, и согласны, что нам может очень даже подфартить!

    – Так вы в мое отсутствие лазили по местным гробницам?.. – Тут уж Осгар перестал прикидываться полуживым и сел на полу, стряхнув с себя ласковые руки Зефрити. – У вас что, совсем крыша съехала? Хотите, чтобы ко мне сюда вломилась кладбищенская стража и храмовые палачи?..

    Исайаб пожал плечами:

    – А нам, с твоими вечными разъездами по делам, ничего другого и не оставалось. Наши руки просили дела, достойного их искусства. А от твоего внезапного увлечения контрабандой нам что-то не особенно много отстегивается в кошелек!

    – Если бы ты знал, Осгар, что мы обнаружили! – подал голос Азрафель, стоявший возле двери. – Целую сеть тоннелей, соединяющих древние погребения!

    – Ходы зверей-трупоедов, что ли?.. – устало отмахнулся Осгар и, сморщившись, пощупал ссадину под ухом. – Да уж, конечно, бродяги и животные там давно все осквернили...

    – А вот и нет, – сказал Конан. – Это отличные тоннели, проделанные людьми. Прорубленные в монолитной скале. Ты хочешь сказать, будто ничего не знал о целой сети подземных коридоров под кладбищем?

    Осгар отрицательно покачал головой. Сделал он это очень осторожно, потому что шея у него болела.

    – Даже не слыхал про что-либо подобное, – сказал он. – Рубить камень, опять же, дело очень муторное и к тому же слишком шумное. Это тебе любой могильный вор подтвердит. Когда мы разведываем места, мы обычно смотрим, можно ли открыть вход в погребение. Если нет, лучше совсем оставить гробницу в покое.