– Азза! Азза!.. Свергнем коронованных негодяев!.. – Азрафель танцевал, как сумасшедший, возле входа в тоннель. – Вот так мы расправляемся с мерзавцами!.. Эй, вы! Можете заколачивать его в гроб!..

    Исайаб отчаянно дергал его за руку:

    – Молчи, глупец, всех погубишь!.. – Он косился вниз, на возмущенную толпу. Множество глаз смотрело оттуда, и Исайаб сказал: – Впрочем, нас, скорее всего, и так уже заметили...

    – Ну так вооружайтесь скорее – и делаем ноги!..

    Конан откинул крышку сундука, где хранился воровской инструмент, и принялся торопливо раздавать подельщикам мечи. Зефрити тоже протянула руку и вытащила плюгавого вида кинжальчик. По мнению Конана, кинжальчик мог сгодиться разве для самоубийства, а больше ни для чего.

    Осгар сгреб Азрафеля за шкирку и потащил его прочь.

    – Шевелись, ненормальный фанатик! – рычал ванир. – Еще не хватало, чтобы тебя замели! Даже если ты достанешься им мертвым, они всяко выйдут и на меня! Только поэтому я еще своими руками тебя не задушил...

    – А что, собственно, ты так сердишься? – невинно спросил Азрафель. – Жирного шута больше нет. По-моему, тебе очень даже не терпелось поскорее добраться до сокровищ...

    – О, глупец, глупец!.. – стенал Исайаб. – Да он и так душу отдал бы не позже чем через неделю! И что было не повременить, пока своей смертью издохнет?..

    – Лично я так не вполне уверен, что он вправду ухайдакался, – буркнул Осгар. – Но даже если это так и даже если сегодня случится чудо и мы каким-то образом сумеем удрать, у меня очко не выдержит вернуться и ограбить его! В общем, все наши великие планы – коту под хвост!..

    Споря и переругиваясь, они тем не менее со всех ног улепетывали прочь по карнизу. Рабочие, находившиеся по ту сторону входа в тоннель, сперва отшатнулись назад, напуганные потоком горячего масла, да и теперь не торопились в погоню, опасаясь, как бы удирающие убийцы не дали им «оборотку». Одним словом, на плечах у беглецов пока никто не висел. Но снизу, помогая себе яростными криками, уже лезли по скользкому пандусу царские телохранители, да и из верхнего коридора слышались встревоженные голоса. Понятно, что все это только добавляло резвости удиравшим могильным ворам.

    При этом они видели, что впереди их поджидали скорые неприятности. С полдюжины жрецов и охранников мчались наперехват по карнизу противоположной стены. Не было никакой возможности опередить их и юркнуть в тоннель первыми. Конан отшвырнул прочь мешавший ему навощенный парик и прибавил шагу, чтобы первым ввязаться в схватку.

    Карниз в этом месте был совсем нешироким, так что нападавшие могли атаковать его только по одному, в лучшем случае – по двое. И надо ли говорить, что против гиганта киммерийца особого шанса ни у кого из них не было. Он скорее напоминал волка, ворвавшегося в овчарню с ягнятами. Меч первого из стражников разлетелся на куски, следующим ударом Конан выпустил шемиту кишки. Меч второго он не стал даже и отбивать, просто пырнул воина в живот, и тот сам выронил оружие. Третьему – это был жрец – варвар распорол ногу, и жрец ухнул с карниза. Он еще попытался ухватиться за край, но камень был слишком скользким от его собственной крови.

    Можно сказать, что тем, кто полетел вниз, повезло даже больше, чем тем, до кого добрался кровожадный меч киммерийца. Так или иначе, в углу чертога образовалась целая груда безжизненных, кровоточащих, изломанных тел, только что бывших живыми людьми, а путь к тоннелю очистился.