|
— Я не одинока, — вымолвила Тэлли. Она держала в руке фальшфейер, пока подъемные винты скайборда не раскалились добела. Наконец факел зашипел и погас. Тогда Тэлли опустилась внутрь руин небоскреба и свернулась калачиком в уцелевшем углу комнаты. Она вдруг ощутила страшную усталость, и ей стало все равно, увидел кто-нибудь ее сигнал или нет. Дэвид пришел на рассвете. План — Где ты был? — сонно спросила Тэлли. Дэвид сошел со скайборда, усталый, небритый. Широко раскрыв глаза, он сказал: — Пытался пробраться в город. Искал тебя. Тэлли нахмурилась: — Граница снова открыта, разве нет? — Может, и открыта — если знаешь, как все устроено в городах… Тэлли рассмеялась. Дэвид все свои восемнадцать лет прожил в лесной глуши. Он не знал, как обращаться с элементарными устройствами наподобие городских пограничных дронов. — В итоге я туда проник, — сказал Дэвид. — Но потом долго искал здание Комиссии по чрезвычайным ситуациям. Он устало сел на пол. — Но ты увидел мой фальшфейер. — Да, увидел. — Дэвид улыбнулся и пристально посмотрел на Тэлли. — Я пытался пробраться в город потому, что… — Он облизнул губы. — С помощью моей рации я смог ловить городские станции. Там сказали о том, что всех вас должны переделать. Превратить в нечто менее опасное. Скажи, ты до сих пор?.. Тэлли уставилась на него в упор: — А ты как думаешь, Дэвид? Он долго смотрел ей в глаза, а потом вздохнул и покачал головой: — Для меня ты Тэлли, вот и все. Тэлли опустила глаза. Ей стало не по себе. — В чем дело? Что случилось? — спросил он. — Ничего, Дэвид. — Тэлли покачала головой. — Ты снова одним махом отбросил пять миллионов лет эволюции. — Что-что? Я что-то не то сказал? — Нет. — Тэлли улыбнулась. — Ты сказал то, что надо. Они позавтракали городской едой. Тэлли поменялась с Дэвидом — она отдала ему «СпагБол» из своего багажника, а он ей — «РисТай». Она рассказала ему о том, как воспользовалась инъектором, чтобы вылечить доктора Кейбл, и о том, как месяц сидела в одиночной камере и как сбежала. Она объяснила Дэвиду смысл дебатов, которые он слышал по радио. Лекарство действовало. Город наконец начал меняться. Дымники победили даже здесь. — И все-таки — ты до сих пор особенная? — наконец спросил Дэвид. — Мое тело — да, но все остальное… Думаю, я полностью… — Она умолкла, но все же выговорила то слово, которое употреблял Зейн: — Полностью переписана. — Я знал, что у тебя это получится, — улыбнулся Дэвид. — Потому и ждал меня здесь? — Конечно. Кто-то же должен был тебя дождаться. А моя мама думает, что я странствую по миру и распространяю революцию. |
