– А долго мне у него жить?

 – Не долго. Недели две, от силы, три…

 У Славика вытянулось лицо. Роман понял, о чем он подумал.

 – Боишься, что невеста не дождется? Ничего, жив останешься – другую найдешь.

 – Мне другой не надо… – пробормотал Славик.

 – Ну, может, и с этой сладится. Ты, главное, духом не падай. И все будет хорошо.

 – А как я узнаю, когда все закончится? Ну… когда я смогу вернуться в Москву?

 – Когда? – Роман на минуту задумался. – Ладно, все равно это долго не может тянуться. Либо они меня достанут, либо… В общем, через десять дней можешь возвращаться. Но не раньше. Договорились?

 – Договорились, – повеселел Славик.

 – Ну и отлично. Вот тебе деньги. На дорогу и на первое время хватит…

 Они вышли к шоссе и через десять минут сели в «ЛАЗик» с рабочими, который довез их до Белоусова. Там они стали «голосовать» на довольно оживленной трассе, и первый же грузовик, остановленный Романом, держал путь на Владимир.

 Отправив, наконец, Славика в целости и сохранности к армейскому другу, Роман вздохнул с облегчением и начал ловить машину на Москву. Как ни странно, только в столице он мог найти надежное укрытие от тех, кто открыл на него охоту.

 2 мая, утро

 Черная «Волга» въехала на территорию воинской части. Ворота за ней наглухо закрылись; вооруженные боевым оружием бойцы сурово осматривали окрестности в поисках возможного наблюдателя.

 «Волга» проехала дальше и остановилась у штаба части. Полковник Стародубцев, поджидавший «Волгу» вместе с тремя своими офицерами (все были одеты в защитные комбинезоны), вытянулся в струнку, ожидая выхода высокого гостя.

 С переднего сиденья выпрыгнул молодой плечистый мужчина в стального цвета плаще, открыл заднюю дверцу и почтительно помог выбраться наружу Павлу Сергеевичу Сысоеву.

 Бывший маршал, словно не замечая услужливых рук телохранителя, выпрямился, по военному выпячивая грудь, хмуро оглядел застывших офицеров и, ничего не говоря, сделал жест головой, приказывая следовать за ним в штаб части. Его авторитет был столь неоспорим, что ни его гражданская одежда, ни преклонный возраст, ни приставка «бывший» к званию ни на секунду не вызывали в присутствующих сомнения в необходимости подчиняться ему беспрекословно.

 Твердо ставя ноги на ступеньки, Павел Сергеевич поднялся на крыльцо. Полковник Стародубцев, шедший за ним, распахнул дверь.

 – Смирно! – гаркнул стоявший внутри дневальный.

 Сысоев махнул рукой – дескать, «вольно» – и задержал взгляд на дневальном – рослом, могучем парне.

 – И с такими-то молодцами… – пробормотал он, не докончив фразу.

 Но Стародубцев прекрасно понял, о чем речь, и виновато потупился, пропуская Сысоева в свой кабинет.

 Старый маршал сел за его стол, жестом разрешая сесть всем остальным. Своего «стального» телохранителя одним движением глаз отправил за дверь. Некоторое время он молчал, поглядывая за окно, на пустынный плац. Присутствующие, не дыша, смотрели на него.

 – Ну, слушаю вас, – обратился Сысоев к полковнику. – Только покороче, самое важное.

 Минут пять он внимательно слушал доклад, затем начал хмуриться все больше и больше.