Но, зайдя в гостиную, Джордж видит, что опоздал: Сари сидит на корточках и застегивает свои огромный чемодан, лежащий на полу.

– Wha’d you wanna say by that, Sara? – Что ты хочешь сказать этим, Сара? – делает вид, что ничего не понимает, Джордж. – Wha’ you’re gonna do? – Что ты собираешься делать?

– I’m gonna leave yah (йа – так они иногда говорят вместо you), George. – Я собираюсь уйти от тебя, Джордж, – отвечает Сира, продолжая застегивать тугой замок.

– Боже, как ты жестока, – бурчит Джордж, отправляясь ни кухню глотнуть капучино…

Синонимами глагола must – «должен» являются более мягкие should и have to. Англичане по старинке используют have с get как have got to. Вот от этой устаревшей громоздкой have got to – «должен» постепенно отлетел have, a to приклеилось к got, и все это вместе переросло в gotta, которое и используется в значении «обязан/должен». Американцы, говоря о своем английском языке, называют себя ленивой нацией – в том плане, что они не только все упрощают, а очень невнятно и расслабленно произносят многие звуки. Так, «t» у них не с призвуком «ц», как у британцев, а расслаблен до звучания легкого «d». Вот почему американцы water произносят как «уодэ». Двойное «t» звучит вообще как нечто среднее между «d» и «r», и нам кажется, что они говорят не «готта», а, скорее, «гара».

Наш сержант морской пехоты Тимпсон ходит вдоль строя новобранцев и стращает:

– You got no rights, guys. – У вас, ребята, здесь нет никаких прав. You gotta obey my orders whatever you do. – Вы должны слушаться моих приказов, что бы вы ни делали. You gotta do whatever I say wherenever I go. – Вы обязаны делать все, что бы я ни говорил, где бы я ни был…

Крутой сержант, правда? Напомнил мне моего сержанта Соколова из «учебки». Он из меня человека сделал. Давайте выпьем за наших сержантов, лепивших из нас мужчин. – Урок, понятно, прерывается. Думаю, что с «готтой» все более или менее ясно…

Тут меня спрашивали, что из наших уроков «крутого инглиша» можно упоминать на экзамене. Отвечаю: в Америке – все, на экзамене – НИЧЕГО! Дело в том, что наши отечественные преподаватели английского хоть специалисты и хорошие, но уж очень консервативные и придирчиво относятся ко всему, что связано с малейшими отклонениями от правил, и ведут с этим непримиримую борьбу. К примеру, у нас в инязе канадские преподаватели в одном и том же тексте находят ошибок в два раза меньше, чем преподы отечественные, так как относятся к своему родному языку более лояльно – как к живому образованию, а не как к чему-то окаменевшему. У наших – «шаг вправо, шаг влево – и охрана стреляет без предупреждения». У меня, признаюсь, в свое время развился комплекс собственной неполноценности. А произошло это после того, как я получил назад свое сочинение, все испещренное красной ручкой: где запятая вставлена, где слово заменено… Мне стало казаться, что любое мое собственное «начертание» порочно с точки зрения английской грамматики, лексики, стилистики и черт знает еще чего. И тогда я, самому себе более не доверяя, принялся стопроцентно сдирать все сочинения с оригинальных источников. Так в качестве экзаменационного сочинения по домашнему чтению я добросовестно переписал текст с последней страницы книжки в мягкой обложке, где вкратце излагалась суть повести Фитцджеральда «Tender is the night». Все, что я написал сам, было: Michael Goldencov, group 418 – имя и номер группы. Получил пять с минусом – пропустил-таки запятую. Этот же трюк и, как ни странно, с этой же книжкой я повторил на пятом курсе.