|
Она описывала большие круги, в центре которых находились все еще неподвижные дельфины. Лишь внимательный взгляд мог уловить, что это не окружность, а постепенно сужающаяся спираль. - Собирается надуть нас, не так ли? - с восхищением сказал профессор Казан. - Подплывет, насколько осмелится, делая вид, что не заинтересована, а потом ринется на них. Именно так она и поступила. Если дельфины все еще оставались на месте, это доказывало их безграничное доверие к друзьям-людям и еще поразительную быстроту, с которой они усваивали новые истины. Редко приходилось повторять дельфину одно и то же дважды. Напряжение росло по мере того, как Снежинка приближалась по спирали к центру, подобно головке с мембраной на старомодных граммофонах, постепенно продвигающейся к шпинделю. Только какой-нибудь десяток метров отделял ее от ближайшего и самого отважного дельфина, когда она наконец решилась. Косатка может ускорить движение с невероятной быстротой. Но доктор Саха был готов ко всему и держал палец в нескольких миллиметрах от кнопки. Шансов на успех у Снежинки не оставалось. Она была разумным животным - не столь разумным, как намеченные ею жертвы, но обладала интеллектом примерно того же уровня. Снежинка поняла, что потерпела поражение. Оправившись от второго шока, повернулась спиной к дельфинам и поплыла прочь. Палец доктора Сахи опять ткнулся в приборную доску. - Эй, что вы делаете? - спросил шкипер "Летучей рыбы", следивший за происходящим с явным неодобрением. Как и его племянник Мик, - он не желал, чтобы обижали Снежинку. - Она же вас послушалась! - Я не наказываю, а вознаграждаю, - объяснил доктор Саха. - Пока нажимаю на эту кнопку, она чувствует себя удивительно хорошо, потому что я посылаю ток напряжением в несколько вольт в те центры ее мозга, которые ведают наслаждением. - Думаю, на сегодня хватит, - сказал профессор Казан. - Пошлите ее назад в бассейн - она заслужила хорошее угощение. - Завтра будет то же самое, профессор? - спросил шкипер, когда "Летучая рыба" повернула к дому. - Да, Стив, то же самое будет повторяться каждый день. Но я здорово удивлюсь, если нам понадобится заниматься этим больше недели. Через три дня стало уже ясно, что Снежинка усвоила урок. Наказывать ее больше не приходилось, достаточно было награды-нескольких мгновений электрического блаженства. Дельфины преодолели свой страх не менее быстро, к концу недели они и Снежинка совсем освоились друг с другом. Они дружно охотились вокруг рифа, иногда устраивая совместную облаву на стаю рыб, иногда действуя порознь. Молодые дельфины затевали вокруг Снежинки свои резвые игры, но, если им и случалось толкнуть ее, косатка не проявляла раздражения и даже не поддавалась неподвластному ей чувству голода. На седьмой день косатку больше не отправили назад в бассейн после ее утренней прогулки с дельфинами. - Мы сделали все, что могли, - сказал профессор. - Теперь я ее выпущу. - А вы не считаете, что это рискованно? - возразил доктор Кейт. - Считаю, но рано или поздно нам все равно придется пойти на такой риск: если мы не вернем ее в естественное состояние, мы никогда не узнаем, как долго сохранится эффект кондиционирования. - А если она устроит себе закуску из парочки дельфинов? Что тогда? - Другие сейчас же сообщат нам. Мы выйдем в море и поймаем ее. Это будет несложно, коробка с радиоустройством останется прикрепленной к ее голове. Стефен Науру, который прислушивался к разговору, стоя за штурвалом "Летучей рыбы", оглянулся через плечо и задал вопрос, волновавший всех. - Даже если вы обратили Снежинку, так сказать, в вегетарианство, как быть с остальными миллионами этих тварей? - Мы должны набраться терпения, Стив, - ответил профессор. |
