|
– Вот он, враг, стреляет по нам! Но и попасть не может, и мы, вроде как удираем… Но собираемся драться – странно все! – Ты не переживай, все случится куда быстрее, чем ты думаешь! Хотя на месте нашего капитана я бы спустил паруса и вступил в переговоры. Не в нашу пользу расклад. – А ты, значит, согласен драться только когда козыри у тебя?! – весело крикнул нам с палубы остроухий Дюпон. – Как не стыдно, Мерфи! – Никто не тронет ни команду, ни пассажиров, если корабль сдается! – хмуро отозвался кок. – Люди на карибских островах тоже в цене. И какой резон нам сопротивляться, если мы проигрываем и в пушках, и в людях? – Ну, у меня резон простой: не хочу, чтобы Моник досталась испанцам! – отрезал Дюпон. – Хватит ныть, старик, а то пожалуюсь вашему капитану. Если он, конечно, еще способен что то понимать. Испанцы выстрелили снова, и на этот раз одно из ядер легло совсем недалеко от нашего борта. Я инстинктивно втянул голову в плечи – выходило, что все бесполезно. Пристрелявшись, враги просто уничтожат нашу «Устрицу» на расстоянии. – Пугают! – успокоил меня Мерфи. – Им нужен наш груз и корабль. Положить пару ядер на палубу – хороший способ объяснить, кто тут главный, но не более того. Кок высунул голову из камбуза, прикинул расстояние до испанского корабля, посмотрел на солнце и покачал головой. И без слов было понятно: расчет нашего нетрезвого капитана ошибочен, времени до темноты оставалось еще слишком много. Я водил пальцем по широкому лезвию сабли и внутренне содрогался. Спасибо Дюпону, теперь мы с Робом знали, как с этим оружием обращаться. Но представить себе, что я наношу им кому то страшную рану, я просто не мог. Так, в напряженном ожидании, прошло еще часа полтора. Испанцы отчего то перестали стрелять, солнце склонялось все ниже к горизонту. У меня появилась робкая надежда, что все еще обойдется, когда возле камбуза снова оказалась Кристин. – Все, – сказала она Мерфи. – Я просто чувствую, как испанец крадет у нас ветер. Что собирается делать наш пьянчуга? Завалиться спать? – Крадет ветер? – я впервые услышал это выражение. – У них больше парусов. Они зашли нам в корму и ветра «Устрице» теперь будет доставаться все меньше, – пояснил Мерфи и, заткнув за отвороты сапог пару камбузных ножей, вышел на палубу. – Похоже, ты права, моя девочка. От кормы донесся бессвязный рык, и мы поняли, что бой примем, по сути, без капитана. – Пушки на корму! – дрожащим голосом перевел распоряжение начальника мистер Гаррис. – Быстрее, парни! Пора им ответить! ГЛАВА ТРЕТЬЯ Сабли и ножи Перетащить даже одну пушку на корму – дело нелегкое, а капитан решил разместить там четыре. Помогать пришлось всем. Хорошо еще, что Мерфи сразу посоветовал лафеты не трогать. – Целиться все равно придется на глазок! – пояснил он. – Просто подложим под стволы досок. Да и стрелять лучше по палубе, а не в ватер линию. Если повезет, повредим им мачту или хоть такелаж испортим. Гаррис повернул свое лошадиное лицо к капитану, но тот будто и не слышал разговора. Но боцман Стиве кивнул, и мы сняли пушки с лафетов. Пока мы, переругиваясь, вытаскивали их на палубу, прошло еще несколько минут и, подняв голову, чтобы взглянуть на испанцев, я не сдержал восклицания. Фрегат оказался совсем рядом! Кристин оказалась права и события теперь развивались стремительно. – Быстрее, они заметили нашу игру! – боцман уже подтаскивал ядра. – Мерфи, ты, говорят, когда то был канониром? – Кем я только не был… – старик уже вовсю командовал матросами, направляя лежащие на палубе пушки на испанцев. – Положи ядро, Стиве, я зарядил их заранее! Не болтайтесь под ногами, парни! Они ведь нам ответят, и тут уж начнется веселье! Я отошел в сторону и оказался рядом с Кристин. |
