|
Убить его в темноте шансов мало, а раненый он еще хуже. Попробуем просто отпугнуть. Спустя час мы добрались до крепости. Не доходя ста шагов, мои спутницы грабительницы устроили последний военный совет и наконец посвятили меня в подробности плана. Все, действительно, выглядело очень простым. Дамы намеревались подняться в замок и, сняв со стен зала некоторые ценные предметы, выбросить их в узкую бойницу, примеченную Моник заранее. – А почему вы думаете, что вас никто не заметит? И что насчет вашей безопасности, леди Моник? – У Ле Вассера запой уже неделю! – сказала она и замолчала, будто я все должен был понять. Я молчал и она со вздохом продолжила. – Ох, Джонни, да он безопасен, как голубь! В некоторых смыслах… Я вообще надеюсь, что он валяется пластом в спальне. Но даже если нет – нужно подождать не более часа, он уже не может подолгу быть на ногах. Охрана совершенно распустилась и тоже пьет. Я вообще не понимаю, отчего до сих пор никто не запустил руку в его кладовые! Поверь мне, Джон, я знаю, о чем говорю. – И почему то я ей верю, – хмыкнула Кристин. – Ох, интересно мне было бы поговорить с тобой по душам, леди Моник… Много ты знаешь. – Как нибудь в другой раз, капитан Кристин! – Моник исполнила шутливый книксен. – Идем, Джон, я покажу тебе, куда упадут вещи. Там все заросло кустарником, шума не будет – главное, береги голову. Только тут я понял, что меня даже не собираются брать с собой наверх. Я попробовал возражать, но получил в ответ тысячу аргументированных возражений – Моник это хорошо удавалось. Луна вышла из за облаков и я заметил, как изменились ее глаза. Что то подсказывало мне, что у нее все получится. Я прекратил спорить. Прислонившись к скале, я вслушивался в звуки южной ночи. Живности тут было, конечно, намного больше, чем в Шотландии. Шорохи, едва слышные звуки чьих то легких крадущихся лап, крики ночных птиц – и все это на фоне долетающего снизу шума моря. Да, мне нравилась эта жизнь. Я еще многого не умел, не понимал, да и теперь вот, стоял один, вовлеченный в чужую авантюру в роли простого носильщика. Но впереди был побег, щекочущий нервы своей непредсказуемостью – такой человек, как Ван Дер Вельде легко может прийти в неистовство и вышвырнуть меня за борт. Вот только теперь я этого не боялся. Я жил той жизнью, которая прекрасна еще и тем, что может оборваться в любую секунду. Именно оттого она была так сладка. Даже привязанность к Моник, которая давно могла бы стать Мучительной, меня больше не смущала. Я полюбил в первый Раз и одновременно повзрослел – теперь я не просто упивался этим чувством, но и рассматривал его, словно натуралист диковинную тропическую птицу. Погруженный в мысли, я даже не заметил, в какой момент сверху начало падать имущество губернатора. Получасом позже, когда я вместе с хихикающими от счастья женщинами собирал выброшенные вещи, мне бросилось в глаза, что один предмет Моник исхитрилась обернуть скатертью, прежде чем просунуть в бойницу. Еще одна тайна! Мне нравилась эта женщина, нежная и дерзкая, слабая и сильная, добрая и опасная… Но мне хотелось ее разгадать. Вспомнив о странном сне и просьбе прозрачного то ли человека, то ли демона, я решил при случае попробовать добраться до дельфина. Дорога назад далась мне нелегко: дамы не скромничали и взяли все, до чего успели дотянуться. Мне стало смешно – пошатываясь и обливаясь потом, я, вчерашний нищий юнга, тащил на спине целое состояние! Да еще украденное у такого человека, к которому многие пираты близко подойти боятся. Мы вернулись на корабль Ван Дер Вельде под утро и обнаружили там примерно ту же картину, что и на «Устрице». Склонность пиратов к отчаянным кутежам, видимо, была связана с постоянным риском, сопутствующим профессии. Обидно, наверное, не успеть пропить награбленное. – Ну что за безобразие? – шептала возмущенная Кристин. |
