— Ой!

— Здесь синяк, — произнес он. — Ложитесь на живот.

Она легла и уткнулась лицом в подушку. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. Хорошо еще, что он не опускает одеяло ниже талии. Регана наслаждалась прикосновением его теплых рук, которые гладили ее спину. Вдруг Регана подскочила.

— Больно?

— Да.

Его большие ладони добрались до шеи, а пальцы зарылись в волосы.

— Хм…

— Что?

— Синяков нет.

— Я же говорила.

— Похоже, спине досталось больше всего. Я велю служанке приготовить мазь. Сегодня вы останетесь в постели.

— В этом нет необходимости.

— Вы будете слушаться меня или…

— Или что?

— Вам лучше этого не знать, уж поверьте мне, — прорычал он.

Регана услышала удаляющиеся шаги, повернулась и увидела закрывавшуюся за Макгрегором дверь. Тут она заметила зеркало, установленное прямо напротив кровати. Значит, даже отвернувшись, он видел ее отражение! Неудивительно, что у него было такое довольное выражение лица.

— Мерзавец! — в сердцах произнесла девушка.

Она представила, как он разглядывает ее в зеркале — руки, шею, волосы.

— Ты развратница, Регана Саутуорт, — сказала она, глядя в зеркало.

«Примирись, ты не хотела, чтобы он уходил».

Она была готова поклясться, что эти слова исходили прямо из стен. Регана судорожно потянулась за одеждой, ей хотелось убежать из этой комнаты.

«Ты хочешь вернуться к ней».

Он уже привык к голосам замка, но никому не говорил, что слышит их. Его отец тоже слышал голоса, но, когда рассказал об этом, его посадили под замок. И чтобы избежать подобной участи, Лахлан молчал.

Лахлан чувствовал, что руки его вспотели и мушкет вот-вот выскользнет из них. Мысли о мисс Саутуорт преследовали его. Он только что видел все ее прелести и, наверное, до самой смерти не забудет это прекрасное зрелище. Безупречная линия бедер, приподнятые груди с тугими сосками… Чувственность, с которой она распускала волосы.

Неужели Макаскил видел эту девушку обнаженной? Ревность жгла его словно огнем. Ничего подобного он еще не испытывал.

Лахлан чувствовал какую-то странную власть над собой этой девушки. Стена безразличия, которую Лахлан воздвиг вокруг себя, помогала ему в детстве жить, мириться с тем, что придется всю жизнь провести в замке Друидхан, охраняя его секреты. Но стоило ему оказаться рядом с Реганой, как он чувствовал, что стена эта потихоньку рушится. И, несмотря на коварные советы замка, старался держаться от мисс Саутуорт подальше.

Лахлан шел в северное крыло, за ним неотступно следовали собаки. Когда-то эта часть замка была его любимой. Он укрывался здесь от пьяного отца, от равнодушия матери. Только сейчас, с приходом мисс Саутуорт, он осознал, насколько изолирована была эта часть замка.

Лахлан остановился и стоял около двери своей комнаты, пока Джиллис не открыл ее.

— Добрый день.

Лахлан молча вручил ему мушкет:

— Убери это.

В замке существовал многовековой обычай хранить оружие под замком. Он появился после того, как пятый лорд Макгрегор застрелил свою жену, слугу, которого застал в ее постели, судью и нескольких приставов. Жизнь его закончилась в петле.

Джиллис взял оружие и, нахмурившись, спросил:

— Что случилось?

— Ничего.

— Прошу прощения, но я знаю вас с пеленок и вижу, когда вас что-то беспокоит. Может быть, нога? Неужели припарка не действует?

Джиллис был не просто слугой, он был другом.

— Нет, не нога.