|
«Ла Навидад» в любой момент был готов поддержать их пушечным огнем, но этого не потребовалось. Вскоре наши люди вернулись, и Клод трижды помахал мне шляпой. По нашему уговору это означало: остров необитаем, все спокойно. Моник сидела на борту шлюпки с мушкетом в руках, и в бинокль я могла за ней наблюдать. Похоже, никаких подлостей с ее стороны пока ждать не приходилось. Матросы занялись наполнением бочек, что заняло некоторое время – маленький ручей не мог дать много воды сразу. Дюпон, как и собирался, отправился охотиться. Время тянулось медленно, и от безделья я все чаще поглядывала на берег. Мне тоже хотелось прогуляться, но капитану следовало оставаться на борту. Что делать, если вдалеке покажется парус, а я буду среди скал стрелять птиц? Приходилось терпеть. Я видела, как Дюпон вернулся и минут десять о чем то говорил с Моник. Сердце мое сжалось, но о чем бы ни был разговор, им дело и кончилось. Потом Клод, оставив небогатую добычу снова ушел в скалы. Еще через некоторое время матросы наконец наполнили бочонки и двое из них пошли искать буканьера. Их не было долго, и я начала волноваться. Наконец матросы вернулись и начали о чем то совещаться, часто поглядывая на «Ла Навидад». Это было уже слишком. – Шлюпку на воду! – закричала я. – Роберт, будь у пушек и не забывай о кобре! Джон, ты со мной? Кажется, Дюпон слишком задерживается. – Не так уж много прошло времени… – Джон смотрел на меня с удивлением. – Впрочем, как скажешь. Давай проверим. Действительность оказалась еще хуже, чем я ожидала. Матросы нашли шляпу Клода, а его самого будто след простыл. Если он сорвался со скалы, то в этом каменном лабиринте искать его можно было достаточно долго. – Прежде всего, мы должны быть осторожны! – решила я, хотя сердце сжималось от желания немедленно бежать на выручку. – Будем обыскивать остров. Если понадобится, то весь, но рисковать не станем. Плывите к кораблю, пусть присылают всех свободных людей. Всех, кроме канониров! Моррисон остается за меня. Роберт тоже пусть идет сюда с коброй, я чую недоброе! Первой в шлюпку забралась Моник. Мне нечего было возразить – пусть убирается! Она первой попала бы под подозрение, но я точно знала, что Моник не удалялась от берега. Я вспомнила, что прихватила с собой волшебную лягушку, достала ее и «послушала» шляпу. Но ее всего лишь сдуло ветром с головы охотника. – Не переживай раньше времени! – потребовал Джон. – Конечно, случилась какая то беда, но людей здесь нет и крупных животных тоже. Наверное, сорвался в какую нибудь расщелину, сломал ногу… И наверняка ударился головой, раз не отзывался на крики. Потерял сознание. – Спасибо, утешил! – заорала я. – Еще мог бы сообразить, что если мы не видели людей, это еще не значит, что их здесь нет! А еще мог бы вспомнить о змеях! О пауках ядовитых, о скорпионах! И… Я не могла стоять на месте. Уже вырываясь из рук Джона и шагая к скалам, я поняла в чем дело: дельфин! Он знал, где Клод, и готов был отвести меня туда немедленно. Но я – капитан! Чудовищным усилием воли мне удалось снять цепочку с фигуркой. Стало легче и тяжелее одновременно. – Что они там так возятся?! – Уже отваливают! – откликнулся Джон. – Первая шлюпка идет к нам, еще две почти готовы – грузят мушкеты. – Нельзя разделяться! – как заклинание повторяла я себе, расхаживая вдоль линии прибоя. – Нельзя разделяться, нас и так осталось немного! Наконец вся моя маленькая армия собралась. В последний раз оглянувшись на «Ла Навидад», я повела ее от берега. Дельфин, снова оказавшийся на шее, уверенно указывал путь. Но путь этот был нелегок – Клод исхитрился забраться в самую гущу скал. Оглянувшись в какой то момент, я с удивлением увидела среди следующих за мной Монику. Бледная, тяжело дышащая, она упорно шла наравне со всеми. |
